Выбор

''Сим удостоверяется в присутствии двух известных и уважаемых граждан города Бостона, Уилфреда Блейка и Алистера Маршалла, что дети Сары Филлипс, Роберта, семи лет, и Тайтус, девяти лет, являются моими, признанными мною, в чем и подписываюсь, находясь в твердом уме и ясной памяти, не подвергаясь никакому принуждению со стороны.

Джон Олден Младший, сын Джона Олдена, Пилигрима с ''Мэйфлауэра''.

Бостон. 25 июля 1692 года.''

Я осторожно разгладил пожелтевшие ветхие страницы и поднял глаза на тихо сидящую напротив меня Роберту. Ее блестящие глаза смотрели прямо и светились тем самым светом, который я видел в первые вечера, когда только пришел к ней. Снова посмотрел на выцветшие строки, написанные резким почерком, решительной и твердой рукой… Рукой Джона Олдена. Джона Проклятого. Предка Роберты.

— Сын Олдена с ''Мэйфлауэра''?

Роберта кивнула, выпрямившись в стареньком кресле.

— Джона Олдена, одного из Ста Тридцати Двух. Одного из тех, кто основал эту страну.

Мы сидим в ее бывшей комнатке на втором этаже. После немного суматошного обеда, когда все разошлись, насмотревшись на нас и наслушавшись новостей, она тихо поманила меня за собой, прижав палец к губам. Я заинтересованно вышел за ней в сумрачный короткий коридорчик, ведущий на задний двор. Раздался ее шепот.

— Иди осторожно, вдоль стены, пол скрипучий.

Очень интересно, нас не должны услышать? В доме ее родителей? Тем временем Роберта поднесла свечу к стене возле пола, легонько стукнула, отозвалась пустота. Я навострил уши и наклонился поближе, наблюдая, как Берта осторожно отодвинула доску стенной обшивки, и запустила руку за нее. Закусила губу, не найдя искомое сразу. Вздохнула с облегчением, вытащив из тайника что-то, замотанное в несколько слоев холста. Миг — и доска встала на место, я помог Берте подняться, она протянула мне свёрток и шепнула.

— Идём ко мне, наверх.

Несколько пожелтевших страниц с описанием той страшной ночи, более двухсот лет назад, когда Джон Олден бежал из бостонской тюрьмы, убив шестерых на ночной дороге. Бегство Сары Филлипс и ее двух детей. Роберта и Тайтус.

— Хочешь что-нибудь спросить, Клайд?

Хочу ли я спросить… Потрясённо смотрю на ее лицо, в глаза. Господи…

— Берт, я о многом хочу тебя спросить.

Замолчал, потеряв слова, накатила какая-то нерешительность. Она ждёт, слегка улыбаясь. И я добавляю.

— Можно?

Она поднялась, подошла ко мне и села на колени, ласково обняв. Жаркий шепот обдал мое лицо, горячая ладонь погладила щеку, она прижалась ко мне, свернувшись клубочком в объятиях.

— Клайд, я хочу, чтобы ты знал обо мне все. Я так ждала этого дня, когда мы приедем сюда, в наш старый ветхий дом. И я расскажу тебе о нашей семье, о своих предках.

— Берт.

— Что, милый?

— Идём гулять? И ты все-все мне расскажешь.

Она тихо рассмеялась, высвободилась из объятий и встала, потянувшись. Подошла к окну и распахнула его, наступали сумерки, вокруг тишина засыпающего леса. Обернулась ко мне и покачала головой, улыбнувшись.

— Давай принесу нам чай и пирог, если что-то от него осталось? Хочу побыть с тобой тут, дома.

Кивнул, поднявшись.

— Конечно, Берт, пошли, помогу тебе.

Она шутливо мотнула головой, не соглашаясь, показав кончик языка.

— Нет. Отдыхай, я сама, я быстро.

И не дав мне опомниться, исчезла, услышал, как ее лёгкие шаги удаляются вниз по лестнице. Подошел к так и оставшемуся открытым окну, оперся руками на потрескавшийся подоконник и окинул взглядом окружающее, вздохнул. Смешанные чувства, и радости, что, наконец, приехали, и грусти от здешнего состояния дел. Они славные люди, искренне радующиеся за дочь. Но как же тут все уныло, как стар и запущен этот дом… Когда-то он был хорош, два этажа, изящный боковой флигель в виде остроконечной башенки, черепичная крыша, фигурные трубы каминов. А теперь… Трубы покосились и частично обрушились, черепица зияет прорехами, кое-как прикрытыми дранкой, крыльцо практически разрушено, и даже его не пытаются привести в порядок, вывалившиеся камни так и валяются рядом. Безысходность и тоска, которые только слегка разгоняют Том и Эмилия, младшие брат и сестрёнка Роберты. С какими же радостью и надеждой на лучшее покинула эти места Берта, более года назад, отправившись за счастьем в Ликург… Снова вздохнул и усмехнулся, так в итоге и вышло, хвала уж неведомо кому или чему. Посмотрел вверх, в постепенно темнеющее небо, начали высыпать первые звёзды. Слышишь меня? Ведь слышишь? И снова скажу тебе — спасибо. За нее. За все это. А с местным унынием мы уж как-нибудь справимся… Закрываю глаза и слышу счастливый смех Роберты, свист ветра… Вижу яркое солнце и несущуюся навстречу дорогу…

— Быстрее, Клайд!

Роберта весело рассмеялась, когда в очередной раз автомобиль подскочил на неровности и мы оба подпрыгнули на сиденьях, я чуть не прикусил язык.

— Берт, быстрее не стоит, что-нибудь лопнет и застрянем. Да и тебе лучше не прыгать так, а то.

— Что?

— Дочь разбудишь и толкаться начнет вовсю.

Берта сделала умильное личико и послала мне воздушный поцелуй, положила ладонь на живот и прислушалась.

— Пока спит, милый, но буду осторожнее.