Выбор

– За общее руководство. Так, значит, алкоголя не пить. Почую утром запах перегара – не подпишу зачет.

Мы молча уставились на Фила, ожидая продолжения.

– Ты, – кривоватый палец Мастера указал на меня, – чтобы никаких шашней с парнями. Узнаю – запру в чулане!

У меня отвисла челюсть.

– У нее есть жених, – сказал Отто.

– Жених? Официальный?

– Официальнее некуда, они уже день свадьбы назначили, уже родители благословили, – убедительно заверил полугном.

Я продолжала пребывать с отвисшей челюстью.

– Привести ко мне для знакомства.

Я сдавленно пискнула. Фил, видимо, расценил это как согласие и обратился к полугному:

– Ты!.. Девок не портить.

– Это как? – удивился Отто.

– Это значит не пребывать с ними в прелюбодейских отношениях! – рявкнул Мастер. – Или тебе подробнее объяснить?

– Не надо.

– Так вот, так вот, ослушаешься – кастрирую!

– Что? – возмутился полугном. – Да что вы себе вообще позволяете?

– Молчать! – Хриплый старческий голос сорвался, мы подождали, пока Фил откашляется и уже тише повторит:

– Молчать! Я вам тут руководитель! Как отец родной! Вы меня слушаться должны, почитать и уважать! Все понятно? Пошли вон! За работу!

Мы в молчании прошли несколько домов, и я наконец сформулировала свою мысль:

– Как ты думаешь, он сумасшедший?

– Все может быть, но нам с этого что? Нам его терпеть надо. Руководитель!

– Давай напишем куда-нибудь и пожалуемся.

– Кому? Декану? Чтобы он посмеялся и сказал что-то типа: ах, бедные деточки, они не выдержали взрослой жизни! Конечно, там им не Университет, где их по головке гладили и все прощали, это взрослая жизнь, чего же они хотели! А вы, Беф, так их хвалили, так хвалили!

– Ты думаешь, декан знал, куда нас посылал?

– Конечно, – кивнул Отто. – Судя по дате на дипломе Фила, декан если не учился с ним, то определенно его знал. К тому же, если помнишь, именно декан занимался нашим распределением.

– Вот зараза! – в сердцах сказала я.

– Нам остается только смириться и с честью вынести выпавшее нам испытание, – с пафосом сказал лучший друг.

– Ты на ночь торжественные речи читал? – поинтересовалась я.

– Эх ты… – махнул рукой Отто. – Пойдем искать заклинание, надежно избавляющее от запаха перегара.

Во всей этой ситуации радовало одно: судя по приветливым лицам встречающихся горожан, они были искренне рады прибытию новых магов. С нами часто заговаривали, останавливаясь на улице, и к тому времени, когда мы подошли к нашей мастерской, я уже могла отвечать на вопросы, не вслушиваясь:

– Да, надолго, до травника. Да, обращайтесь, мы работаем с индивидуальными заказами. Да, занавесочки понравились.

Дома мы сразу направились в мастерскую – нужно было определить фронт работ, чтобы выгодно совмещать и общественную работу, и труд себе на благо.

– Послушай, ты не в курсе, почему они все дружно прицепились к этим тряпкам?

– К каким? – рассеянно отозвался Отто, занятый печью.

– К занавескам. Все женщины об этом спрашивают!

– Не знаю, может, это особо ценные занавески из городского музея, которые лет двести назад по собственному почину удавили какого-то супостата, и теперь они перешли к нам? Так сказать, на всякий случай.

– Тогда я их сниму – на всякий случай.

– Не стоит обижать горожан недостойными дипломированного мага выходками, – нравоучительно сказал Отто.

– Я еще не дипломированный, – буркнула я, сделав в памяти заметку выяснить про таинственные занавески.

Неделя прошла спокойно. Каждое утро мы завтракали в «Самом лучшем», знакомясь с горожанами и набирая заказы. После была пятиминутка у Мастера Фила, во время которой он повторял свои предостережения относительно нашего образа жизни и делился воспоминаниями молодости, а потом мы работали, работали и еще раз работали. Местный кузнец и его подмастерья были загружены изготовлениями наших заготовок, и Отто не ленился пару раз в день забежать проконтролировать их качество, пугая мастеровой люд до икоты своими придирками.

В воскресенье я решила устроить себе день имени кровати. Вечером, убедительно попросив Отто не будить меня даже в случае конца света и приезда короля в эту глушь, что было равноценными событиями, я завернулась в одеяло и сладко заснула.

Мой прекрасный, упоительный, сладостный сон, в котором я выиграла главный приз на розыгрыше хьюдорской кондитерской фабрики – тонну шоколада и огромную повозку конфет и только-только приступила к их дегустации, – был грубо прерван взрывом смеха. Я зарылась глубже в одеяло, намереваясь досмотреть сон, но шоколад уже успел растаять, а конфеты испариться.

Я вскочила с кровати в ужасающе злобном настроении. Отто же знает, что я сплю! Я выскочила в гостиную с четким желанием порвать на мелкие кусочки тех, кто так нагло прервал мой сладкий сон. Я распахнула двери, и в глаза ударил яркий свет – в моей комнате окна были занавешены. Прежде чем я зажмурилась, я успела увидеть три фигуры, сидящие за столом.

– Сволочи! Почему вы не даете мне поспать? – заорала я.

– За что ты мне по утрам нравишься, милая, так это за любезность, – ласково сказал голос, вне сомнения принадлежащий Ирге.

Я приоткрыла один глаз, поморгала и уставилась на троицу за столом.