Выбирая судьбу

— Я тут просто изображаю принцессу Грейс. Временная должность! Могу натянуть белые перчатки, если тебе от этого полегчает. — И она рассмеялась. Это уже было похоже на настоящую Джули… — Послушай. Серьезно, что сказал доктор? Дело на поправку?

— Неизвестно. Никто мне почти ничего не говорит. Я только понимаю, что они хотят что-то сместить, а это означает, что будет еще один хирург-ортопед, снова операционная… не самое любимое мое место. И еще четыре недели. Уныло это, вот что.

— Да ладно, выше нос! Наверное, лучше сделать все сейчас, чем возвращаться в больницу через полгода. С этим шутки плохи. Кроме того, не думаешь ли ты, что я стану замещать тебя каждые полгода, как по расписанию? — Я услышала, что Джули снова усмехнулась. — В субботу или воскресенье заскочу тебя проведать и расскажу все новости. Кстати, помнишь тот миленький диванчик в кабинете Джона?

— Да.

— Говорят, будто вчера Льюис Баркли трахнул на нем Элоизу.

Льюис был редактором отдела красоты. Странноватый тип: даже ярая феминистка не стала бы возражать против его кандидатуры в качестве редактора в отделе красоты. В нем не было ничего мужского. Абсолютно.

Однако шутка удалась, и на другом конце провода Джули зашлась смехом.

— Эй, послушай, не надо так… очень больно. — Снова фырканье и сдавленный смех. — И, кроме того, ты все перепутала. Сегодня утром мне уже рассказали эту историю. Это Элоиза трахнула Льюиса.

— Ладно, Джули, я должна идти, но я заскочу в эти выходные. Хочешь, чтобы я тебе что-нибудь принесла?

— Да. Секс.

— А эти молодые врачи? Прибереги одного для меня. Джули, нам так тебя не хватает! Просто не дождусь, когда можно будет взвалить работу на твои плечи. Хочу побыть безработной.

— Это не твоя специальность. Не продержишься и шести месяцев. А если полагаешь, что я собираюсь проваляться тут полгода, то ошибаешься. Поэтому хорошенько береги мою работу… Увидимся. Эй, Джиллиан… Спасибо тебе.

— Это тебе спасибо. И бросай этот чертов телефон, пока мы обе не разревелись от умиления. Увидимся… и береги себя.

«Бедняжка Джули». Это прозвучало неубедительно, и я задумалась, как в действительности обстоит дело. В эту минуту телефон зазвонил опять, и меня известили: «Миссис Форрестер, мистер Темплтон хотел бы видеть вас через пять минут».

Через полчаса, когда я покидала кабинет Джона, мне больше не хотелось смеяться.

Джон пообщался с Джули, как она и предупреждала, но он также побеседовал с ее врачом. О поправке не шло и речи. У нее был низкий гемоглобин. Доктора подозревали самое плохое. Они не были уверены, просто подозревали, поэтому и собирались оперировать, чтобы знать наверняка. Думали, что у Джули, возможно, рак костей. Джули не знала.

Когда Джон замолчал, я почувствовала ужасную слабость. Мне сделалось дурно. Он велел никому не сообщать. Слава богу, ему хватило такта не заводить речи о том, что моя работа из временной может стать постоянной. Иначе меня бы стошнило. Или я бы разрыдалась.

В общем, я пошла к себе в кабинет, закрыла дверь и прислонилась к ней. Слезы струились по моему лицу. Я не знала, как смотреть в глаза Джули в День благодарения. Какая ирония: мыльные оперы все-таки бывают. Порой даже с теми, кого знаешь.

На следующий день Сэм, Гордон и я устроили обед на День благодарения. Было чудесно и уютно. Я старалась не думать о Джули.

Я находилась на пятом месяце беременности и не видела Кристофера более десяти недель. Я все еще тосковала по нему, однако начинала привыкать. Была счастлива на работе, наслаждалась отношениями с Гордоном и вообще радовалась жизни. Ребенок был моим и почти не имел отношения к Крису, и мужчины на улице больше не были, как один, похожи на него. Они уже напоминали Гордона.

Гордон покинул мою квартиру вскоре после полуночи Дня благодарения, а в два часа ночи зазвонил телефон, и я едва не упала в обморок, услышав на линии голос Криса:

— Джилл, я сейчас в аэропорту. В следующем месяце у меня съемки в Нью-Йорке. Самолет приземляется примерно через шесть часов. «Американ эрлайнс». Встречай меня.

ГЛАВА 24

Самолет совершил посадку, и пассажиры начали спускаться по трапу — в основном мужчины, которые несли костюмы на плечиках в пластиковых чехлах и плоские чемоданчики для документов, и несколько женщин, среди которых одна была с двумя маленькими детьми. Люди. Еще люди. Но Криса не было. Где же он? Неужели опоздал на рейс? Или я не расслышала названия авиакомпании? Может, он прилетит следующим рейсом? И тут появился он. Улыбающийся, сонный и очень красивый — красивее, чем я его помнила. Если бы Крис остановился, я бы бросилась в его объятия. Но он просто шагнул ко мне, и мы пошли рядом.

— Привет, Джилли, как жизнь?

Как жизнь? После почти трех месяцев разлуки? Ах ты, негодяй…

— Отлично.

— Разве ты меня не поцелуешь? — И он подставил щеку для поцелуя, когда мы очутились в зоне выдачи багажа.

— Подожди, пока доберемся до дому.

— Вот как? Леди изволит сердиться? — Крис даже развеселился.

Его веселило все, и я в особенности. Я чувствовала себя глупо и пыталась придумать, что бы такое ответить.