Выбери меня

— Это от испуга! — успокоила ее.

После успокоительных капель сняла перепачканную амазонку, штаны, ненавистный корсет и нырнула под одеяло.

«Какая же я дура!»

Предстояло придумать, что скажу в оправдание. Вариант свалить вину на виконта даже не рассматривала. Невольно вспомнилось, как мужественно он держался. А целовал… И пах, так вкусно, по мужски…

Пробуждение было не из приятных. Почувствовав чужой взгляд, открыла глаза и потеряла дар речи. Раздраженный Олистер сидел передо мною в кресле и жалил злым взглядом.

— И как прогулка в сопровождении виконта? — процедил сквозь зубы, и я уловила запах вина.

— А вашем сопровождении понравилась бы больше, — соврала дерзко, зато у застигнутого врасплох принца дернулся уголок губы.

— Я был занят, — глухо ответил Олистер. Он был не только зол, но вдобавок маялся похмельем. Покрасневшие глаза, не расчесанные волосы, несвежая рубашка. Еще и покрасневшие, потрескавшиеся губы, как будто от…

«Оно и видно», — подметила, однако вслух спокойно заметила:

— Понимаю. Государственные дела на первом ме… — не успела закончить, принц рванул ко мне и, схватив за волосы, приблизил к себе.

— Хотела ревность вызвать?! — его зеленые глаза от бешенства посерели. — Не выйдет! Мне все равно! Но ты моя. Еще раз позволишь подобное — пожалеешь!

Превозмогая боль, возразила:

— Я не сделала ничего, что выходило бы за рамки приличий, — пыталась произносить слова уверенно, не отводя глаз от Его Высочества. Наверно, от адреналина появилась смелость. Только этим позже и смогла объяснить храбрость на грани безумства. — И если бы не Его Светлость, пока вы занимались делами — меня, вашу собственность, сгрызли бы дикие животные. И тогда бы вы постыдились признаться, что не уберегли свое.

— Ты с ним в сговоре!

— Конечно, — улыбнулась и довела Олистера до предела.

— Повешу обоих, — прорычал он и выскочил из комнаты, на прощание оглушительно хлопнув дверью.

Я выдохнула с огромным облегчением. До ужаса боялась, что Тотошка выскочит из корзины, в которой спит, проберется из коморки сюда и попадется под ноги разъяренному принцу.

В двери показалась взлохмаченная голова Свельды.

— Чего это он?

— Обычное поведение принца, — пояснила с каплей яда, припоминая ее заступничество.

— А кого повесит?

— Меня и виконта.

— Это хорошо… — задумчиво прошептала девушка, но спохватившись, чего выдала, залепетала: — Ну, в смысле, что ревнует, хорошо! Ведь принц лишь пугает. Кто же тронет посла Ликонии? Они огромные, не чета нашему королевству…

От души отлегло. И в голове многое прояснилось.

«Как Олистеру не беситься, если он ничего не может сделать послу огромной империи! Ха-ха! — вздохнула тяжко. — Значит, Брефет жить будет. А вот я?»

— А поговаривают, что в вас виконт влюбился, — прошептала довольная Свельда, желавшая видеть меня принцессой. — А раз принц ревнует, то…

— Свельда! И ты туда же?! Да не нужна я виконту. И он мне, — и на всякий случай, если нас подслушивают, добавила: — Я плохо держусь в седле, лошадь понесло. Пыталась ее остановить, не получилась. Благо, что виконт остановил.

Уголек с первого взгляда невзлюбил меня. Почувствовал, что боюсь лошадей, и удрал. Виконт отправил своего коня, в надежде, что на нашу пропажу скорее обратят внимание. Но наше отсутствие никто не заметил! — громко топнула ногой, изображая праведный гнев.

— Так это вы с виконтом в лесу пропали?! — обомлела служанка.

— А нужно было одной сгинуть?!

Она промолчала. А я, мнившая, что нас точно подслушивают, бросилась в нападение.

— Принеси Тото! — велела, аки барыня. — Если меня обделяют во всем, не берегут — хотя бы подарок виконта поднимет настроение!

А щенок-то озорными глазенками напоминал Брефета…

«И как там он?! — заныло сердце. — Может, посол и изворотливая сволочь, но так подставила человека!»

Совесть грызла, рисовала его избитым до полусмерти. И лишь надежда, что посла ликонской империи не тронут, немного успокаивала, но я так и не смогла уснуть. Ворочалась с бока на бок, подминала подушку, вздыхала, уговаривала себя не плакать, но тщетно. В клетке счастливых канареек не бывает.

Свельда сбегала на кухню, принесла воды, и мы начали приводить меня в порядок — делать травяные примочки, чтобы скрыть следы слез. От резкого стука я подпрыгнула, переглянулась с побледневшей служанкой. Стук повторился, я сжалась от страха, и тут за дверью послышался недовольный голос сестрицы

— Живее открывай! Это я!

Влетев, она затарахтела:

— Оливида была с Олистером!

— Пусть, — равнодушно пробурчала, усмиряя скачущее сердце.

— Я предупредила. Эта дрянь демонстративно выставляет опухшие губы! Это она на охоте успела вцепиться в него! — Телайза нервно расхаживала по комнате.

— Чихала я на них, — заключила спокойно.

Сестрица разинула рот.

— Неужели?! Тогда смотри — не разрыдайся!

— Не дождетесь.

— Оно и видно, — покосилась она. — Как знала, крем прихватила…

После всех экзекуций выглядеть я стала действительно лучше, но потухший взгляд ничем не скрыть.