Вверх дном

Не мешает заметить здесь, что Килиманджаро лежит на тридцать пять градусов восточнее Парижского меридиана, а Балтимора на семьдесят девять западнее его; это составляет расстояние в сто четырнадцать градусов, — а потому разница во времени между этими двумя местностями равняется семи часам и двадцати шести минутам. Из этого следовало, что в минуту выстрела часы в Балтиморе должны показывать пять часов двадцать четыре минуты пополудни.

Погода стояла чудная. Солнце только что зашло за равниной Вамасаи и скрылось за совершенно ясный горизонт. Нельзя было желать лучшей, более спокойной звездной ночи, чтобы пустить снаряд в пространство. Ни одно облачко не могло смешаться с искусственными испарениями мели-мелонита.

Кто знает? Возможно, что Барбикен и капитан Николь сожалели о том, что они не могли сами поместиться в снаряд. Найдись для них там местечко, уже в первую минуту по вылете снаряда они пролетели бы две тысячи восемьсот километров. Проникнув в тайны лунного мира, они могли бы проникнуть и в тайны солнечной системы.

Султан Бали-Бали и остальные высокопоставленные особы, а также все чернокожие, принимавшие участие в работах, собрались, чтобы присутствовать при выстреле. Но из предосторожности все собравшиеся зрители заняли места в трех-четырех километрах от галлереи, прорытой в Килиманджаро, чтобы быть в полной безопасности от страшного сотрясения воздушных слоев.

Вокруг расположилось несколько тысяч туземцев, прибывших, по приказанию своего повелителя, из Кизонго и других поселений, лежащих в южной части их страны.

Проволока, проведенная от электрической батареи к ящикам с гремучей ртутью, была готова принять ток, от которого должна была получиться искра и произвести взрыв мели-мелонита.

Устроен был парадный обед: султан, его американские гости и важнейшие лица из свиты Бали-Бали собрались за общим столом, на котором расставлены были вина и всевозможные яства местного приготовления.

Султан был очень приветлив и угощал своих собеседников с тем бо́льшим удовольствием, что все расходы по пиршеству приняло на себя «Товарищество Барбикен и К^о».

Пиршество, начавшееся в половине восьмого, окончилось в 11 часов вечера тостом Бали-Бали, провозглашенным за здоровье инженеров «Северного Полярного Товарищества практических деятелей» и за успех предприятия.

Еще час, и изменение климатических условий Земли станет совершившимся фактом.

Вставши из-за стола, Барбикен, его товарищ и десять главных рабочих окружили ящик, в котором помещена была заряженная электрическая батарея.

Барбикен, с хронометром в руке, считал минуты, и никогда не казались они ему такими долгими: эти минуты были не годы, нет, — а целые века!

В двенадцать часов без десяти минут капитан Николь и Барбикен подошли к аппарату, соединенному проволокой с галлереей Килиманджаро.

Султан, его свита и толпа туземцев окружили их огромным кольцом.

Требовалось, чтобы выстрел произошел обязательно в ту минуту, которая была указана вычислениями Мастона, т. е. в момент, когда Солнце будет переходить через будущий экватор, на котором ему и надлежало остаться.

— Двенадцать часов без пяти минут!.. Без четырех!.. Без трех!.. Без двух!.. Без одной!..

Барбикен следил за стрелкой своих часов, освещенных фонарем, который держал один из десяти старших рабочих, а в это самое время капитан Николь приложил палец к кнопке, готовый каждую секунду пустить электрический ток.

Осталось ровно двадцать секунд!..

— Всего десять!.. Три!.. Две!.. Одна!..

Капитан Николь был все время настолько невозмутим, что нельзя было уловить ни малейшего дрожания в его руке. Он и его товарищ были так же мало взволнованы, как и в ту минуту, когда они сидели, заключенные в ядре «колумбиады», готовясь совершить свое путешествие в лунные области.

— Пли!.. — крикнул Барбикен.

Указательный палец капитана Николя нажал кнопку.

Раздался страшный выстрел, раскаты которого донеслись до самых отдаленных окраин Вамасаи. С пронзительным, резким свистом вырвалась из отверстия Килиманджаро какая-то огромная масса и понеслась по воздуху, гонимая миллиардами миллиардов литров газа, развившегося от взрыва двух тысяч тонн мели-мелонита. Впечатление не могло бы быть ужаснее, если бы залпы всех пушек земного шара слились в один гул с небесными громами!

Глава XIX В которой Мастон, может быть, и пожалеет о том времени, когда разъяренная толпа собиралась предать его суду Линча

Столицы Старого и Нового Света, как и все значительные и незначительные города обоих полушарий, в ожидании предстоящего события, находились в сильном возбуждении. Благодаря газетам, распространенным по всем уголкам земного шара, каждому был в точности известен час, соответствующий полуночи в Килиманджаро.

Так как Солнце проходит один градус в четыре минуты, то в главнейших городах в это время было: