Вторжение, которого не было

Начать операцию было решено на западе, куда Шперле по­слал свои пикирующие бомбардировщики. Его удар по Портлен­ду носил отвлекающий характер. Далее самолеты Третьего воз­душного флота должны были прорываться во внутренние районы страны, чтобы атаковать Уортидаун и Миддл-Уоллон. Предполагалось, что большая часть истребителей военно-воздушных сил Ве­ликобритании будет переброшена на запад, в результате чего са­молеты Второго воздушного флота беспрепятственно пролетят над Западным Кентом и ударят по Редхиллу, Биггинхиллу, Кинли, Истчерчу и Рочестеру. Немцы считали это ловким ходом.

В целом так и получилось. Значительное число эскадрилий RAF переместились на запад; разведка слишком поздно сообщила Парку и Даудингу, что главный удар будет направлен на их левый фланг. Даудингу оставалось утешать себя мыслью, что отвлекаю­щие атаки были слишком дороги для врага и причиняли лишь легкий ущерб целям.

Просчет командования истребительной авиации стал очеви­ден, когда линия фронта на востоке была разорвана мощной не­мецкой атакой. Между 18.30 и 19.30 небо над Кентом, Сассексом и Сурреем заполонили немецкие эскадрильи. К счастью для анг­личан, они часто теряли ориентиры и наносили удары не по тем аэродромам, которые были намечены. Вместо Биггинхилла объек­тами бомбардировки стали Истчерч и Вест-Моллинг. Пострадал Рочестер, где серьезный ущерб был нанесен заводу, выпускающе­му “стирлинги”, четырехмоторные бомбардировщики нового по­коления. Двести десятая эскадрилья атаковала Кройдон вместо Кинли. Налет не причинил вреда эскадрильям английских истре­бителей, но поджег заводы, изготовляющие и ремонтирующие [155] “харрикейны”. Некоторым утешением для обороняющейся сто­роны явилось то, что этот элитный отряд был атакован перехват­чиками на отходе и потерял семь машин, включая самолет одного из ведущих немецких асов.

Главный успех выпал на долю тех истребителей “Люфтваф­фе”, которые были выделены для “свободной охоты”. Они унич­тожили много неприятельских самолетов и завершили боевой день, атаковав с бреющего полета все типы целей, лежащих на обратном пути. Чтобы усилить эффект, ближе к ночи аэродромы Хоухинга и Лимпна были еще раз атакованы, а с наступлением тем­ноты минные заградители, как по привычке, снялись с якоря, чтобы собрать свой смертельный посев на флангах предполагае­мой области вторжения. На следующее утро войскам предстояло садиться на корабли для участия в великом событии.

Потери 11 июля были гораздо более тяжелыми, чем в предшествуюшие дни.

Истребители

RAF 47 (включая 8, пострадавших на аэродромах)

28 пилотов убито или ранено

“Люфтваффе” 36

12 пилотов убито или ранено

Бомбардировщики

RAF 15 (включая 11, пострадавших на аэродромах)

“Люфтваффе” 54

Эти потери были серьезными как для эскадрилий бомбарди­ровщиков “Люфтваффе” (которые потеряли большое количество самолетов из-за плохо продуманного перелета через Северное море), так и для Даудинга.

К вечеру 11 июля Даудинг еще не знал, что сбито всего девять Bf.109 и что основной объем потерь врага в истребите­лях составили более уязвимые и менее опасные Bf.110. Пока он не без грусти констатировал, что 28 английских пилотов истре­бителей были потеряны (30 процентов неприкосновенного ре­зерва). Его “бесценные летчики”, молодые люди, чьи силы он [156] направил на рискованные попытки уничтожить вражеские бом­бардировщики, гибли под ударами немецких истребителей. Состояние духа английских летчиков этого времени отражает отрывок из письма одного из них: “Я никогда не верил в то, что наступит день, когда необходимость во сне станет такой силь­ной, а шансы ее удовлетворить — такими малыми. Сегодня эскадрилья пять раз поднималась в воздух и дважды вступала в бой. Мы потеряли троих пилотов и четыре самолета и, по чу­десным обстоятельствам, сбили около 200 воздушных машин, в чем, кажется, нет никакого толка. Они все еще прилетают, и, куда ни посмотри, — везде увидишь “мессершмитт”. И нам повезло. Вскоре они оставили наш аэродром. Как долго это бу­дет продолжаться? Хватит ли каждому из нас сил? А когда мы устанем настолько, что не сможем правильно управлять машиной и метко стрелять, и будем считать удачей, что разглядели врага? Сколько времени пройдет, пока враг или всего лишь простая ошибка покончит с этим?”

Пилот, написавший это письмо, погибнет в воздушном бою несколько дней спустя.

Препятствие