Вторжение, которого не было

Бесспорно, потеря позиций на Средиземном море была бы для Великобритании тяжелым ударом. Это могло бы сильно ска­заться на Индии, на Ближнем Востоке и тем самым на снабже­нии Англии нефтью. Кроме того, окончательная блокада ее ком­муникаций на Средиземном море сильно подорвала бы снабже­ние Англии. Но был бы этот удар смертельным? На этот вопрос, по моему мнению, надо дать отрицательный ответ. В этом случае для Англии оставался бы открытым путь на Дальний и Ближний Восток через мыс Доброй Надежды, который никак нельзя было блокировать. В таком случае потребовалось бы создать плотное кольцо блокады вокруг Британских островов с помощью подвод­ных лодок и авиации, то есть избрать первый путь. Но это потре­бовало бы сосредоточения здесь всей авиации, так что для Среди­земного моря ничего бы не осталось! Какой бы болезненной ни была для Англии потеря Гибралтара, Мальты, позиций в Египте и на Ближнем Востоке, этот удар не был бы для нее смертельным. Напротив, эти потери скорее ожесточили бы волю англичан к борьбе — это в их характере. Британская нация не признала бы этих потерь для себя роковыми и еще ожесточеннее продолжала бы борьбу! Она, по всей видимости, опровергла бы известное ут­верждение, что Средиземное море — это жизненная артерия Бри­танской империи. Очень сомнительно также, чтобы доминионы не последовали за Англией при продолжении ею борьбы.

Еще один вопрос состоит в том, какие последствия имел бы исход решающей борьбы за Средиземное море для Германии. [321]

Главное заключается в том, что Италия могла явиться для этой борьбы хорошей базой, но что ее вооруженные силы внесли бы в борьбу весьма скромный вклад. Это положение не требовало подтверждения событиями, поскольку тогда уже все было ясно. В частности, нельзя было ожидать, что итальянский флот будет в состоянии изгнать англичан из Средиземного моря. Германия, следовательно, должна была нести всю тяжесть этой борьбы, кро­ме того, дело могло осложнить то обстоятельство, что итальянс­кий союзник рассматривал бы Средиземное море в качестве сво­ей акватории и выставил бы свои притязания на занятие там господствующего положения.

Если бы мы хотели лишить Великобританию ее позиций на Средиземном море, надеясь нанести ей этим смертельный удар, то надо было забрать Мальту и Гибралтар и изгнать англичан из Греции и Египта. Не подлежит сомнению, что немецкие воору­женные силы, если бы они перенесли свои действия в район Сре­диземного моря, в военном отношении решили бы эту задачу. Однако этот путь неизбежно повел бы дальше. Захват Гибралтара требовал согласия Испании, которого фактически нельзя было по­лучить, следовательно, нужно было оказать давление на Испанию. Это так или иначе привело бы к окончанию нейтралитета Испа­нии. Германии ничего бы не оставалось, как организовать охрану побережья Пиренейского полуострова с согласия или против воли испанского и португальского правительств и одновременно взять на себя снабжение этого района. Необходимо было бы считаться с сопротивлением как в Испании, так прежде всего и в Португа­лии, которая считала, что ее колонии в этом случае будут вскоре оккупированы англичанами. Во всяком случае, Пиренейский по­луостров надолго поглотил бы значительную часть немецкой ар­мии. Насильственная оккупация стран Пиренейского полуостро­ва могла бы оказать катастрофическое для нас воздействие на США и латиноамериканские страны.

Если бы не удалось достичь действительного взаимопони­мания с Францией, что было почти исключено ввиду итальян­ских и испанских претензий на французские колониальные области, то в дальнейшем стало бы необходимым занятие фран­цузской северной Африки, если мы были намерены не допус­тить, чтобы Англия когда-нибудь вновь овладела районом Сре­диземного моря. [322]

Если бы мы изгнали англичан из Египта (а в случае, если бы они закрепились ив Греции, — то и оттуда), этот путь и в вос­точной части Средиземного моря в дальнейшем неизбежно при­вел бы к странам Ближнего Востока, особенно ввиду того, что требовалось бы отрезать пути снабжения Англии нефтью. Суще­ствовало мнение, что создание базы на Ближнем Востоке дало бы Германии два преимущества. Первое — возможность угрозы Индии. Второе — выход во фланг Советскому Союзу, что могло бы удержать Советский Союз от вступления в войну против Гер­мании. Я думаю, что такой ход мыслей является неправильным. Оставив в стороне размышления о том, какое влияние окажет укрепление немецкой армии на длительный период в странах Ближнего Востока на позицию этих народов, можно сделать два вывода: операции из района Ближнего Востока против Индии или против Советского Союза уже по одной причине использова­ния коммуникаций никогда не могли проводиться в том объеме, который гарантировала бы действительный успех; морская мощь Англии постоянно и этом случае играла бы решающую роль; по­явление Германии на Ближнем Востоке ни в коем случае не удер­жало бы Советский Союз от вступления в войну против Герма­нии, наоборот, скорее привело бы к этому.