Вторжение, которого не было

Первое — тот факт, что подготовка этой операции займет много времени, в результате чего первый эшелон вторжения смо­жет начать форсирование пролива самое раннее 24 сентября, то есть в то время, когда — даже в случае удачной операции первого эшелона — не будет никакой гарантии, что можно ожидать в проливе метеорологических условий, способствующих дальнейше­му проведению операций.

Второе и решающее обстоятельство состояло в том, что на­шей авиации в этот период не удалось достичь необходимого воз­душного превосходства над Англией.

Если даже мы согласимся с тем, что в сентябре 1940 года эти факторы могли казаться решающими для отказа от вторжения в Англию, то тем самым мы не дадим еще ответа на вопрос, было ли возможно вторжение при другом руководстве в Германии. Но именно об этих факторах в конечном счете идет речь, когда мы оцениваем решение Гитлера уклониться от решающей битвы с Англией и напасть на Советский Союз.

Речь идет, следовательно, о вопросе, были ли оба названных фактора — затягивание операции “Морской лев” и недостаточ­ные результаты воздушной битвы за Англию — неизбежными.

Что касается первого из этих факторов — откладывание сро­ка высадки до последней декады сентября, — то ясно, что этого можно было избежать. Если бы существовал какой-либо “воен­ный план”, в котором заранее был бы предусмотрен также воп­рос о нанесении поражения Англии, то значительная часть техни­ческих приготовлений к вторжению могла бы быть предпринята еще до окончания кампании на западе. Если бы существовал та­кой план, то было бы немыслимо, чтобы Гитлер дал возможность по каким-либо причинам уйти из Дюнкерка английскому экспе­диционному корпусу. По крайней мере, оттягивания сроков вы­садки до осени не произошло бы, если бы немецкое руководств [328] приурочило вторжение к моменту поражения Франции, то есть к середине июня, а не к середине июля. Подготовка к вторжению на основе поступившего в июле приказа при полном использова­нии всех возможностей могла быть вообще закончена к середине сентября. Если бы решение было принято четырьмя неделями раньше, то это дало бы возможность начать форсирование проли­ва уже в середине августа.

Что касается второго фактора, ставшего причиной отказа от операции “Морской лев” — недостаточные результаты “воздуш­ной битвы за Англию”, — то в связи с этим необходимо сказать следующее: надо считать ошибкой военного руководства намере­ние достичь превосходства в воздухе над Англией посредством изолированной воздушной войны, начатой за много недель до наи­более раннего срока вторжения.

Руководство хотело получить гарантии успеха вторжения по­средством овладения воздушным пространством над Англией еще до вторжения. Тем самым только растратили силы немецкой авиации в преждевременных боях, проводившихся при неблагопри­ятных условиях.

При здравой оценке собственных и вражеских сил и возмож­ностей у командования военно-воздушными силами, по меньшей мере, должно было возникнуть сомнение в том, достаточно ли своих сил и способны ли они добиться решающего успеха в борь­бе против английской авиации и авиационных заводов, ведя бои над Англией.

Сначала командование немецких военно-воздушных сил не­дооценивало английскую истребительную авиацию, переоценива­ло действия своей бомбардировочной авиации и было застигнуто врасплох известием об оснащении противника эффективной си­стемой радарных установок. Кроме того, у наших бомбардиров­щиков и прежде всего истребителей был недостаточный радиус действия и тем самым недостаточная глубина вторжения. Вра­жеская авиация смогла уйти от наносившихся нами ударов, имев­ших цель уничтожить ее. Мы не говорим уже о том, что немец­кие истребители должны были вести бой над Англией при более неблагоприятных условиях, чем противник. Бомбардировщики не могли получать достаточного прикрытия истребителями, если они совершали полеты за пределами радиуса действия истребителей. Только одно это соображение должно было побудить командование [329] воздушных сил начать решающие бои против английской авиа­ции лишь в тот момент, когда она могла бы принять бой в равных условиях, то есть над проливом или над побережьем, в непосред­ственной оперативной связи с вторжением.

Немецкое командование, наконец, сделало еще одну ошибку, изменив оперативную цель воздушных налетов, несмотря на упо­мянутые ранее, частично предвиденные, частично неожиданные неблагоприятные условия борьбы как раз в тот момент, когда успех операции висел на волоске. 7 сентября главное направление атак было перенесено на Лондон — цель, не имевшую никакой оперативной связи с подготовкой вторжения.

Как бы ни было желательным добиться превосходства в воз­духе еще до начала вторжения, все же здравый учет всех факто­ров должен был заставить немецкое Главное командование ис­пользовать авиацию для решающего удара только в связи с втор­жением.