Второй удар гонга. Врата судьбы

— У тебя странный вид, Томми, — сказала Таппенс. — Что произошло?

— Ты же знаешь, что сегодня я встречался со Старым Усачом.

— Ах да, ну конечно же! Он передал мне привет?

— Конечно, передал. И посоветовал тебе побольше беспокоиться о себе, а мне — о тебе.

— Он всегда это говорит. Хотя почему я должна беспокоиться о себе в этом месте, не представляю.

— Кажется, что это и в самом деле место, где надо вести себя повнимательнее.

— На что ты намекаешь, Томми?

Таппенс, а как бы ты посмотрела на то, что он предположил или намекнул — как тебе больше нравится, — что мы находимся здесь не как вышедшие в отставку пенсионеры, а как люди, находящиеся на действительной службе? И что опять, как и во времена дела «Икс или игрек?», находимся здесь на боевом дежурстве? Что нас послала сюда секретная служба для того, чтобы мы что-то выяснили? Чтобы мы выяснили, что не так с этим местом.

— Я не знаю, кто из вас бредил — то ли ты, то ли Старый Усач, если это было его предположение.

— Его. Мне показалось, он абсолютно уверен, что мы выполняем здесь какую-то секретную миссию. Что мы должны здесь что-то разыскать.

— Разыскать? А что именно?

— Что-то, что может быть спрятано в доме.

— Спрятано в доме? Томми, кто из вас сошел с ума — ты или он?

— Тогда я подумал, что он, но теперь не уверен в этом.

— Что же можно найти в этом доме?

— Наверное, что-то, что было здесь спрятано.

— Ты говоришь о кладе? О сокровищах российской короны, которые спрятали в подвале? Да?

— Нет. Я имею в виду не клад. Что-то, что может представлять собой опасность для кое-кого.

— Очень странно.

— Почему? Ты что-то нашла?

— Нет. Ничего я не нашла. Но мне кажется, что это место связано со скандалом, который произошел бог знает сколько лет назад. То есть никто о нем точно ничего не помнит — это то, о чем могла бы рассказывать бабушка или судачить слуги. Например, у Беатрис есть подружка, которая, кажется, об этом что-то слышала. И в нем была замешана Мэри Джордан. И весь скандал был окружен тайной.

— Ну что ты выдумываешь, Таппенс? Ты что, решила вернуться к блестящим дням нашей юности, к тому, что кто-то передал девушке на борту тонущей «Лузитании» какие-то секретные бумаги, и к тем приключениям, которые произошли с нами, когда мы охотились за таинственным мистером Брауном?[53]

— Боже, это было так давно, Томми… Тогда мы называли себя «Молодыми авантюристами». Теперь все это кажется сказкой, правда?

— Нет. Совсем не кажется. Все это случилось в реальности. Множество вещей могут быть вполне реальными, хотя тебе и трудно в это поверить. То, что случилось в этом доме, произошло лет шестьдесят-семьдесят назад. А может быть, и еще раньше.

— Так о чем же говорил Усач?

— О каких-то письмах или бумагах, — ответил Томми. — О чем-то, что могло привести — или привело — к серьезной политической нестабильности. О ком-то, кто занимал ключевой пост, хотя не должен был его занимать, и о каких-то письмах и бумагах, которые точно прикончили бы его, если б в то время выплыли на поверхность. Масса интриг, и все они происходили годы и годы назад.

— Во времена Мэри Джордан? Звучит очень маловероятно, — усомнилась Таппенс. — Томми, ты, должно быть, заснул в поезде по пути домой и все это тебе приснилось.

— Может быть, и так, — согласился ее муж. — Звучит все это действительно невероятно.

— Знаешь, я думаю, что осмотреться не помешает, — сказала Таппенс, — уж коли мы здесь поселились… — Она оглядела комнату. — Мне кажется, что здесь ничего не спрячешь, а тебе, Томми?

— Дом вообще не похож на место, где можно что-то спрятать. Да и с тех пор тут перебывала масса людей.

— Ну да. Насколько я понимаю, одну семью сменяла другая. Если что-то и спрятали, то или в мезонине, или в подвале. Или под полом веранды… Да где угодно.

— В любом случае это будет здорово, — продолжила Таппенс. — Знаешь, когда нам нечем будет заняться, а спины станут разламываться после высадки цветочных луковиц, мы займемся этими поисками. Серьезно, начиная, как и положено, с вопроса: «Если б это был я, то куда решил бы их спрятать, чтобы никто не смог бы обнаружить?..»

— Не думаю, чтобы здесь было нечто, что еще никто не обнаружил, — сказал Томми. — Со всеми этими садовниками, перестройками и разными семьями, которые здесь жили… Да еще вспомни про агентов по недвижимости и всех остальных.

— Знаешь, никогда ничего нельзя знать наперед. Они могут быть спрятаны в каком-нибудь чайнике.

Таппенс поднялась, подошла к камину, встала на стул и взяла фаянсовый чайник. Сняв крышку, заглянула внутрь и объявила:

— Здесь ничего нет.

— Самое неподходящее место, — сказал Томми.

— Ты что, думаешь, — сказала Таппенс голосом, в котором было больше надежды, чем уныния, — что кто-то попытался избавиться от меня и ослабил панель в потолке теплицы, чтобы та упала прямо мне на голову?

— Маловероятно, — ответил Томми. — Скорее уж это было направлено против старины Исаака.

— Ты меня разочаровал, — произнесла Таппенс. — Мне хотелось бы думать, что я была на волосок от смерти.

— Но все равно, давай-ка поосторожнее. И я тоже постараюсь не выпускать тебя из виду.