Второй удар гонга (cборник)

– Да, – сказал мистер Кин. – До того момента вы подозревали их, не так ли? – Он продолжал говорить, спокойно и мечтательно. – Точно как в книге, так вы сказали, полковник. Они взяли эту идею оттуда. Так поступают невиновные герой и героиня. Конечно, это заставило вас считать их невиновными – на их стороне сила традиции. Мистер Саттерсуэйт все время говорил, что это похоже на театральную сцену. Вы оба были правы. Это все не настоящее. Вы говорили это все время, не понимая, о чем говорите. Они рассказали бы гораздо лучшую историю, чем эта, если б хотели, чтобы им поверили.

Оба собеседника беспомощно смотрели на него.

– Это было бы умно, – медленно произнес мистер Саттерсуэйт. – Это было бы дьявольски умно. И я подумал еще кое о чем. Дворецкий сказал, что пришел в семь часов закрыть окна; значит, он полагал, что они открыты.

– Этим путем Делангуа проник в дом, – сказал мистер Кин. – Он убил сэра Джеймса одним ударом, и вместе они сделали то, что должны были сделать.

Он смотрел на мистера Саттерсуэйта, призывая его реконструировать эту сцену. Тот неуверенно начал говорить:

– Они разбили часы и положили их набок. Потом изменили время на карманных часах и разбили их. Потом он вышел в окно, а она заперла его за ним. Но есть одна вещь, которой я не понимаю. Зачем вообще было возиться с часами? Почему просто не перевести стрелки часов на столе назад?

– Часы всегда были слишком очевидным приемом, – сказал мистер Кин. – Любой мог догадаться о такой довольно прозрачной уловке.

– А манипуляция с карманными часами была слишком надуманной. Ведь мы совершенно случайно подумали о них.

– О нет, – возразил мистер Кин. – Это леди нам о них сказала, помните?

Мистер Саттерсуэйт c восхищением уставился на него.

– И все же, знаете, – мечтательно произнес мистер Кин, – единственный человек, который, скорее всего, не забыл бы о часах, – это камердинер. Камердинеры лучше кого бы то ни было знают, что носят их господа в карманах. Если бы он изменил время на настольных часах, то поменял бы его и на карманных тоже. Они не понимают природу людей, те двое. Не то что мистер Саттерсуэйт.

Последний покачал головой.

– Я все неправильно понял, – удрученно пробормотал он. – Я думал, что вы приехали, чтобы их спасти…

– Это правда, – ответил мистер Кин. – О! Не тех двоих; других. Возможно, вы не заметили горничную леди? Она не была одета в синюю парчу и не играла драматическую роль. Но она очень хорошенькая девушка и, думаю, очень любит этого Дженнингса. Надеюсь, что вы вдвоем сумеете спасти ее мужчину от виселицы.

– У нас нет никаких доказательств, – мрачно произнес полковник Мелроуз.

Мистер Кин улыбнулся:

– У мистера Саттерсуэйта есть доказательство.

– У меня? – изумился тот.

Мистер Кин продолжал:

– У вас есть доказательство того, что карманные часы не разбились в кармане сэра Джеймса. Нельзя вот так разбить часы, не открыв крышку. Попробуйте, и вы убедитесь. Кто-то достал часы из кармана, открыл их, перевел назад стрелки, разбил стекло, закрыл их и положил обратно. Они не заметили, что не хватает одного кусочка стекла.

– О! – воскликнул мистер Саттерсуэйт. Его рука взлетела к карману жилета. Он достал изогнутый осколок стекла.

Это было его мгновение.

– При помощи этого, – важно произнес мистер Саттерсуэйт, – я спасу человека от смерти.

Вместе с собакой

Дама из бюро найма c манерами настоящей леди откашлялась и подняла глаза на девушку, сидящую напротив.

– Значит, вы отказываетесь от этого места? Заявка поступила только сегодня утром. Очень красивый район Италии, как мне кажется; вдовец с мальчиком трех лет и пожилая дама, его мать или тетушка.

Джойс Ламберт покачала головой.

– Я не могу уехать из Англии, – усталым голосом ответила она, – на то есть причины. Не могли бы вы найти для меня место приходящей гувернантки?

Ее голос слегка дрожал – почти незаметно, потому что она хорошо им владела. Ее темно-синие глаза умоляюще смотрели на сидящую напротив женщину.

– Это очень сложно, миссис Ламберт. В единственной поданной нам заявке на приходящую гувернантку указана необходимость высшей квалификации, а у вас нет никакой. У меня в списке сотни претенденток, буквально сотни. – Она помолчала. – У вас дома есть кто-то, кого вы не можете оставить?

Джойс кивнула.

– Ребенок?

– Нет, не ребенок. – На ее лице промелькнула слабая улыбка.

– Ну, это очень неудачно. Конечно, я сделаю все, что смогу, но…

Беседа явно была окончена. Джойс встала. Она кусала губы, чтобы удержаться от слез, когда вышла из душной конторы на улицу.

«Не смей, – сурово одернула она себя. – Не будь плаксивой идиоткой. Ты впадаешь в панику, вот что ты делаешь – паникуешь. Ничего хорошего никогда не выходит, если поддаешься панике. Еще не вечер, и многое может произойти. В любом случае тетя Мэри приютит меня хотя бы на пару недель. Давай, детка, прибавь шагу и не заставляй ждать своих богатых родственников».