Второй станет первым. Рассказы из бассейна

А ещё через месяц помрачнел и Добин. Он не поехал на зимние сборы, потому что это стоило денег, а родители денег Добину не дали, у Добина только мама была, а папу Добин и в глаза не видел. После зимних каникул, на февральских соревнованиях, Добин с треском проиграл Груше и остальным. Он остался без медали и впервые не шутил с Васей в душевой, не говорил, что Вася «право» и «лево» не знает. Добин был очень хмур и очень зол. Груша блистал в феврале. И техника, и скорость, а старт какой! Как высоко Груша отталкивался от тумбочки, как стремительно и быстро летел, входил в воду без брызг, выныривал почти у поворота – все просто ахали. Дедушка Груши после финиша внука расправил плечи, вышел из бассейна к гардеробу. Гардеробщица обратилась к дедушке Груши: «Ваш номерок, молодой человек!» − ведь дедушка на радостях скинул сразу лет двадцать.

Но вскоре по бассейну прошёл, пролетел слух:

− Гриша Грушев не посещает тренировки.

Сначала все говорили:

− Что-то Груши сегодня не видно.

Потом стали говорить:

− Груша-то уже две недели не появляется. Может, в сборную города перевели?

Через месяц Груша появился. Бледный и худенький-прехуденький.

− Перетренировался. Болел, − шептали все родители.

− Да ну?

− Ну. Дед его сказал.

Да. Груша перетренировался и заболел – такое случается. В мае, перед отчётными соревнованиями и Груша перестал подшучивать над Васей, не хлопал его по голове, стоя у бортика. Груша волновался: как он проплывёт? Сможет ли улучшить свой личный рекорд, не проиграет ли сам себе, и, что хуже всего, сборной бассейна?

Волновался Груша не зря. Он проиграл и себе, и сборной, взял всего одно второе место. Теперь лидером был Добин. Груша старался вести себя как ни в чём не бывало, как обычно, будто ничего не произошло: подавал Добину руку, когда тот, ещё не отдышавшийся, вылезал после заплыва из воды, сидел рядом с Добиным на лавке, болтал, даже смеялся. Но какие тоскливые были у Груши глаза! Он не просто проиграл, он знал, что проиграет, но всё равно надеялся на чудо. Но чудо до последнего времени обходило бассейны стороной.

А Добин не заважничал как другие. Он стал первым. Но долго ли он продержится этим первым? Егор Звонкий уже обходит на спринте. Другие – Пузырь, Клопов и Миша – тоже не отстают, да и Груша захочет взять реванш. Остаётся любимый баттерфляй. Здесь Добину равных нет.

− Ну ты, Граф, право-лево-то выучил? – по-отечески счастливо хохотал Добин в душевой.

− А я больше восемьсот не плаваю, я теперь на бате⁹, − отозвался Вася тоже смеясь.

Добин осёкся. В протоколах по бату Вася всегда за ним. Добин понимал, что у Васи большой запас, он же пока не тренируется два раза в день. А второй становится первым, Добин это теперь точно знал. Но чего Артём Добин тогда не знал и не мог знать, это того, что через год Егор Звонкий станет одним из сильнейших пловцов страны для своего возраста, Груша совсем «скиснет», результаты его «встанут». А сам он, Артём Добин, проиграет свой коронный брасс совсем не заметному до этих соревнований мальчику, ботанику, очкарику Чукину. И пятьдесят метров проиграет, и сто, и двести, все три дня он будет вторым. Он будет плакать под душем, и будет стоять под водой очень долго – чтобы никто не заметил, что он плачет. Артём не выйдет на награждения. Стоять на второй ступени на своём коронном брассе! Да он за спортшколу в эстафете всегда этап брассом плывёт… А тут какой-то слабак его обошёл. Это недоразумение! Это что-то непонятное, это что-то стряслось с электронным табло, какое-нибудь короткое замыкание… Во второй день соревнований Артём будет делать вид, что доволен, что так и должно быть, что он второй, а в третий день Артём и в самом деле будет искренне радоваться второму месту: ведь, ещё чуть-чуть, и он бы стал третьим, выгрыз у третьего места десятые…

Английский вместо брасса

Репетитор по английскому теряет занятия с учеником. Ученик предпочитает бассейн английскому. Репетитор идёт в бассейн, чтобы понять: чем английский язык хуже плавания.

Бассейн жил своей жизнью, а фойе бассейна –своей. Дети плавали. Родители, пока дети плавали, хвалились в фойе успехами в плавании и учёбе. Результаты по плаванию ценились выше. Если результатов и разрядов не наблюдалось, приходилось хвалиться учёбой. Одна мама, из самых слабых, мимоходом заметила, что её сын изучает японский и китайский языки одновременно − это кроме английского.

Дедушка Насти Мазловой отозвался молниеносно:

− Языки языками, а плавать за вас кто будет: Мао Дзедун или Акира Куросава?

− Чиго? – не поняла мама.

− Понятно. Значит, Оскар Уайльд – и дедушка Насти Мазловой придал лицу безмятежное выражение.

Почти никто не понял «шутки юмора». Лишь некоторые родители попались образованные. Они хохотали от души. А громче всех – мама Платона. Она хохотала до слёз, и многие уже стали смотреть на неё как на умалишённую, особенно уборщица.