Второй станет первым. Рассказы из бассейна

Но ничто не вечно, всё меняется, и, после лета, на осенних соревнованиях Вася выше пятого места уже не поднялся. А Груша и Добин по-прежнему были впереди: с сентября их забрал к себе директор спортшколы, и они стали вкалывать по две тренировки в день. Вася же свой тренировочный график не менял. Груша и Добин стали относиться к Васе пренебрежительно, смеялись над ним, дразнили. Но Васю, когда он только начинал плавать в бассейне, в душевой ещё и лупили Ростик и Димон; Груша и Добин до драк не опускались, и поэтому Вася всё равно продолжал с ними общаться. Груша и Добин смеялись над Васей и на разминке перед соревнованиями, проходя мимо ванны бассейна в фирменных махровых халатах с символикой спортшколы, хлопали его по голове и спрашивали:

− Ну как? Готов?

В бассейне перед соревнованиями разминалось очень много ребят, они нервничали, плавали исступлённо, сновали хаотично: кто-то прыгал с бортика, кто-то оттачивал повороты, кто-то плыл на спине − шапочки пловцов передвигались туда-сюда как цветные муравьи в волшебном муравейнике. Во время таких разминок случались столкновения и даже водные драки. А Груша и Добин уже отплавали утром, и перед соревнованиями тихо-спокойно разогревались в гимнастическом зале.

− Ну как, Граф, готов? – смеялись они над Васей.

Вася смеялся в ответ, он был рад, что лидеры к нему обращаются, не забывают его. После заплывов, в душевой, Груша и Добин опять хохотали над Васей:

− Ну чё, Граф, скис? Где твоя суперсила?

Однажды на окружных соревнованиях произошёл такой случай. Чтобы сэкономить время, восемьсот метров назначили плыть по двое на одной дорожке. Распределяли так: слева плывёт спортсмен более сильный, а справа – слабый. «Один плывёт только слева, а другой – только справа», – объявил в микрофон судья. Вася оказался на одной дорожке с Добиным. Но после старта выяснилось, что Добин не знает, где лево, он плыл посередине дорожки и даже заплывал на Васину половину − три раза столкнулся с Васей лоб в лоб. Вася понял, что Добин, когда плывёт, не думает вообще ни о чём, плывёт на пределе возможностей. Васю это просто поразило: он никогда так не плыл. Быстро плыл − да, но не на пределе. Конечно же ускорялся на финише как и все…

− Вот это борец! Как хочет победить! На всех остальных ему наплевать. Он бы в тебя на каждой прямой врезался, но столкновение и ему время портит, не только тебе, поэтому, Вася, ты в живых и остался, − говорила после соревнований мама, капая себе в ложку успокоительную настойку.

Но Добин совсем не чувствовал себя виноватым. Сразу после заплыва, лишь немного отдышавшись, он сказал Васе:

− Ты чё по моей стороне плыл?

− Я плыл?!

− Угу. Не я же по твоей.

Вася не стал спорить, у него на ругань сил не было.

− И правильно, − говорила мама дома. – Что теперь спорить, когда время испорчено.

А Добин на следующий день разнёс по бассейну байку, что Вася во всех врезается и не знает, где право. Вася не спорил, Вася понимал, что это прикол такой, а Добин просто юморит. На новогодних соревнованиях Вася плыл медленно. Его обошли и Звонки, и Пузырь, и Клопов, а ещё Миша. Они тоже стали относиться к Васе снисходительно: ведь они вошли в сборную бассейна, а Вася – нет.

Как гордились теперь родители этих мальчиков, какими они сразу сделались ва-ажными-преважными. Мама Егора Звонкого, которая все прошлые годы, возмущалась: «Нет! Это нереально место взять. Это надо целый день проводить в бассейне!», завела новую пластинку, пластинку превосходства: « Почему сборной бассейна не выделят отдельную дорожку на целый день?! Почему мой мальчик должен с отстойными детьми на одной дорожке тренироваться?!» И родители сборной поддерживали эти слова, одобрительно кивали. А родители «отстойных» дико как-то смотрели и подгоняли своих детей, чтобы побыстрее одевались-переобувались и поскорее уводили своих дочек-сыночков из фойе, дозастёгиваясь и дозавязываясь уже на улице.

− И не надо на меня через свои лупы зыркать, − говорила мама Егора Звонкого интеллигентным мамам в очках. – Не надо. Если что-то не нравится, переводитесь на абонемент, только у тренеров время отнимаете.

Всё быстро изменилось после городских соревнований. Сборная вернулась в бассейн грустная-прегрустная, поникшая, проигравшая. Мама Егора Звонкого больше не настаивала на отдельной дорожке и снова завела старую шарманку:

− Нет! Это просто нереально место взять. Это надо в бассейне ночевать, переехать жить в бассейн, в амфибию превратится. А мой Егорушка не амфибия! Он пока ещё человек.