Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

– Вот только куда ехать, непонятно, – отозвался Хокинс. – Нам надо бы поскорее добраться до ближайшего пикета повстанцев, пока эти в Форт-Ноксе не послали за нами боевой вертолёт, чтобы нас уничтожить. Надеюсь, что им там не до этого, но всё же. И будем надеяться, что повстанцы нас не подстрелят. – Он помолчал несколько секунд. – Мистер O’Нил, направляйтесь в ближайший лес и езжайте по просеке. Надо бы укрыться на всякий случай. Да и повстанцы, скорее всего, хоронятся в чащах… Мистер Чан, что если мы позаимствуем остаток вашей рубашки? – Неожиданно обратился директор к программисту. Получив искомое, Хокинс нацепил рубашку на ствол автомата и выставил её в верхний люк, наподобие белого флага.

Ехали без приключений, вот только неизвестно сколько. Время как будто перестало существовать. Горючее было уже на исходе. Внезапно за поворотом лесной дороги обнаружился завал из деревьев. Пришлось притормозить. Из-за завала выскочили люди в масках, дали залп автоматной очередью по броне и смело направились к вставшему БТР. Хокинс замахал белой рубашкой Чана. Вооружённые люди, не переставая прицеливаться из автоматов, подошли к БТР и приказали всем выходить без оружия с поднятыми руками и ложиться на землю. Пришлось подчиниться. Вальдеку помогли вылезти через боковой люк Любарский и O’Нил, но тут же всех троих прижали лицами к земле.

– Мы члены Бюро по изучению и предсказанию землетрясений, мы сбежали из Форт-Нокса, искали связи с вами, в нас стреляли, одного убили, другого ранили, Великий Предиктор сбежал на Луну…, – скороговоркой забормотал Хокинс.

– Молчать, – спокойно произнёс один из людей в масках, приставляя к его затылку ствол автомата. Постояв так несколько секунд и убедившись, что пришелец хорошо понял его приказ, человек в маске отвёл ствол автомата. – Лежать так, не двигаясь, до нового приказа, – скомандовал он всем приехавшим.

Люди в масках начали совещаться вполголоса. Кто-то из них, судя по звукам и возгласам, вытаскивал из БТР их трофейные автоматы. Теперь они стали чужими трофеями. Затем ещё кто-то бросил перед их носами на землю пустой ящик из-под гранат.

– Куда делись гранаты? – спросил он.

– Потрачены на уничтожение правительственного БТР, – ответил Любарский, не поднимая, на всякий случай, головы.

– Уничтожили? – со смехом спросил тот же партизан.

– От преследования оторвались, во всяком случае, – сказал Любарский.

– Зачем ехали? – спросил, судя по голосу, другой партизан.

– Сдаваться, – ответил Любарский.

Расхохотались все партизаны.

– Разве вы не знаете, – сказал тот же повстанец, – что для всех прибывших из вашего мира у нас только один закон – смерть? Или вы надеялись, что, подстрелив и взорвав нескольких «пончиков»¹²⁴, вы заслужите нашу милость?

– Мы надеялись, что окажемся полезными вашим начальникам. – молвил лёжа вниз лицом доктор Хокинс. – Одного из них я знал по прежней жизни, до катастрофы. Это мой бывший начальник, полковник Делакрузо. Полагаю, вы его тоже должны знать. Мы – учёные из секретного правительственного Бюро глобального геотектонического мониторинга и прогноза.

– Если вы знаете полковника Делакрузо, тем более, если он был вашим начальником, тогда почему вы не с ним, почему оказались на другой стороне? – сурово спросил партизан. – Если бы вы его знали, то знали бы, что нет сейчас никакого полковника Делакрузо.

– Погиб?! – с неподдельной горечью спросил Хокинс.

– Нет, – спокойно сказал повстанец, – нет полковника Делакрузо, есть командор Франко.

Партизаны явно слышали про секретное Бюро, где работали выдающиеся учёные по части прогнозирования глобальных катаклизмов. Всё-таки Бюро считалось, и неспроста, одной из важных интеллектуальных структур Мирового правительства, придающих ему дополнительную силу. У повстанцев наверняка были какие-то особые распоряжения на счёт его сотрудников. Возможно, что и вправду предыдущее нападение на Форт-Нокс было организовано для их похищения.

Со своей стороны учёные удивились. Имя «полевого командира Франко» не сходило с уст дикторов правительственного телевидения. Про то, каким пыткам он подвергает захваченных в плен сторонников правительства, рассказывали леденящие кровь ужасы. Учёные не были склонны верить этой пропаганде, и было ясно, что правительство очень боится этого Франко, раз лепит из него образ средоточия мирового зла. И вот, оказывается, что полевой командир изверг Франко и их давний знакомый полковник – одно и то же лицо.

– Вставайте, – лениво произнёс всё тот же повстанец, по-видимому, главный в этой засаде, – пошли в блиндаж. Идите один за другим, с поднятыми руками. Шаг влево, шаг вправо – стреляем без предупреждения.

– Наш товарищ ранен в ногу, он не может идти сам, ему надо помогать, – возразил Любарский, поднимаясь.

– Помогайте, – равнодушно ответил командир пикета.

Грузный Вальдек опёрся подмышками на шеи Любарского и Маринелли, и все трое заковыляли позади остальных. Впереди шёл Хокинс, за ним Чатурведи, O’Нил, Чан и Макдермотт. Люди в масках с автоматами наизготовку шли по сторонам, время от времени подгоняя учёных криками.