Второе кольцо силы

Тут до меня дошло, что она могла видеть их иначе, чем я. Я подробно описал ей всех четырех союзников, как я их видел. Она слушала более чем внимательно. Казалось, она была околдована моим описанием.

— Союзники не имеют формы, — сказала она, выслушав меня. — Они словно присутствие, словно ветер, словно пылание. Первый — сегодняшний — был чернотой, пытавшейся проникнуть в мое тело. Именно поэтому я и вопила. Я чувствовала, как она поднимается у меня по ногам. Другие были просто цветом. Они так пылали, что на тропинке было светло, как днем.

Ее утверждения потрясли меня. А я-то принял наконец после многих лет борьбы и на основе опыта этой ночи, что союзники имеют консенсуальную форму, субстанцию, одинаково воспринимаемую органами чувств каждого человека.

Я, шутя, сказал Ла Горде, что уже успел записать в своих заметках, что союзники — это создания, имеющие форму.

— Что же мне после этого делать? — задал я риторический вопрос.

— Это очень просто. Напиши теперь, что они не такие.

Я подумал, что она абсолютно права.

— Но почему же я видел их как монстров?

— В этом нет тайны. Ты все еще не потерял свою человеческую форму. То же происходило и со мной. Но я обычно видела их людьми. Они были индейцами с ужасными лицами и злобными взглядами. Обычно они ожидали меня в пустынных местах. Я думала, что интересую их как женщина. Нагуаль всегда смеялся до упаду над моими страхами. Но я бывала смертельно испугана. Один из них приходил, садился на мою постель и тряс ее, пока я не просыпалась. Страх мой был так велик, что и сейчас, когда я изменилась, я не хотела бы еще раз испытать это. Похоже, что сегодня ночью я боялась союзников не меньше, чем боялась их раньше.

— Ты хочешь сказать, что ты больше не видишь их человеческими существами?

— Не вижу. Нагуаль говорил тебе, что союзники бесформенны. Он прав. Союзник — только присутствие, помощник, который есть ничто и все же он так же реален, как ты и я.

— Сестрички видели союзников?

— Так или иначе все их видели.

— Союзники для них тоже только сила?

— Нет. Они как ты. Они все еще не потеряли свою человеческую форму. Никто из них. Для них всех — сестричек, Хенарос и Соледад — союзники являются устрашающими фигурами, злобными и ужасными ночными созданиями. Одно упоминание о союзниках сводит с ума Лидию, Хосефину и Паблито. Роза и Нестор их не боятся, но и они не хотят сталкиваться с союзниками. У Бениньо свои планы, так что он не интересуется ими. На самом деле они не беспокоят ни его, ни меня. А вот другие оказываются для них легкой добычей, особенно сейчас, когда союзники вышли из горлянок Нагуаля и Хенаро. Вот за тобой они следят все время.

Нагуаль сказал мне, что пока человек цепляется за человеческую форму, то он может отражать только эту форму. А поскольку союзники питаются напрямую от нашей жизненной силы в середине нашего живота, они обычно заставляют нас чувствовать тошноту, и затем мы видим их как могучих и безобразных существ.

— Что можно сделать, чтобы защитить себя или видеть их в другой форме?

— То, что должны сделать вы все, — это потерять свою человеческую форму.

— Что ты имеешь в виду?

Мой вопрос, похоже, показался ей бессмысленным. Ла Горда безучастно уставилась на меня, как бы ожидая дальнейших объяснений. Она на мгновение закрыла глаза.

— Ты не знаешь о человеческой матрице[12] и человеческой форме, правда? — спросила она.

Я изумленно уставился на нее.

— Я только что видела, что ты ничего не знаешь о них, — улыбнувшись, сказала она.

— Ты абсолютно права.

— Нагуаль говорил мне, что человеческая форма — это сила, а человеческая матрица — это… ну… матрица. Он сказал, что все имеет свою собственную матрицу. Растения имеют матрицы, животные, черви. Ты уверен, что Нагуаль никогда не показывал тебе человеческую матрицу?

Я рассказал ей, что он упоминал это понятие, но лишь вкратце, пытаясь объяснить один из моих снов. В этом сне я увидел человека, который, казалось, прятался в темноте узкой лощины. Заметив его там, я испугался. Какое-то время я смотрел на него, а потом человек выступил вперед и стал виден полностью. Он был обнажен и тело его пылало. Выглядел он утонченным, почти хрупким. Мне понравились его глаза. Они были дружескими и глубокими. Я подумал, что они очень добрые. Но затем он отступил назад, в темноту и его глаза стали подобны двум зеркалам, глазам свирепого животного.

Дон Хуан сказал, что я столкнулся в «сновидении» с человеческой матрицей. Он объяснил, что для вступления в контакт с человеческой матрицей маги располагают таким средством, как «сновидение». И что матрица людей определенно является сущностью, сущностью, которую могут видеть некоторые из нас в то время, когда мы насыщены силой, и безусловно все — в момент смерти. Он описал матрицу как источник, начало человека. Поскольку без матрицы, группирующей вместе силу жизни, эта сила не имеет возможности собраться в человеческий облик. Он объяснил мой сон как краткий, очень упрощенный и мимолетный взгляд на матрицу. И еще добавил, что мой сон, безусловно, подтверждает, что я — человек схематичный и приземленный.