Вторая попытка (ЛП)

— Помнишь наш медовый месяц? — Словно не замечая его раздражения, Сью-Эллен прислонилась к стволу векового дерева, мечтательно глядя вдаль. — Точнее, медового месяца-то у нас и не было. Ты не захотел уехать и оставить «Юинг Ойл» в руках отца. Должно быть, боялся, — добавила она с легкой усмешкой, — что он узнает о каких-нибудь твоих грязных делишках.

Этот экскурс в прошлое — и особенно упоминание о «грязных делишках» — заставили Дж.Р. закатить глаза к небу. Но Сью-Эллен продолжала:

— Чтобы загладить свою вину и меня утешить, ты повез меня в Остин и купил пару лошадей. На следующий день их перевезли в Саутфорк, и ты попросил меня выбрать им имена. Знаешь, почему я назвала их Аресом и Афродитой?

Она повернулась к мужу; тот молча покачал головой.

— Афродита — греческая богиня любви. Она полюбила Ареса, бога войны. А его родителями были Зевс, повелитель всех богов, и Гера, царица Олимпа. — Сью-Эллен улыбнулась и нежно потрепала лошадь по золотисто-рыжей холке. — Ничего не напоминает? Вот так я смотрела тогда на тебя, Дж.Р., и на твою семью.

Глубокое чувство, звучащее в голосе Сью-Эллен, пробив стену раздражения и безразличия, приковало его внимание — так же властно, как когда-то, в первую их встречу, привлекла взор ее поразительная красота.

— Да, Юинги были для меня богами. А такого, как ты, я не встречала никогда, ни прежде, ни после. И дело не в деньгах, не во власти, не во всеобщем уважении — нет. Ты стал для меня запретным плодом. Попробовала раз — и пропала навеки, и все другие плоды кажутся теперь пресными и безвкусными. Я поклялась тебе в верности перед алтарем, и в сердце своем никогда не преступала этой клятвы.

Презрительный смешок сорвался с его губ.

— Кажется, страдать потерей памяти тебе рановато. Как насчет интрижки с Клиффом Барнсом? Забыла о ней? Можешь не сомневаться: я не забыл. Ты все еще здесь, в Саутфорке, лишь потому, что Джон Росс — мой сын. Тем более, я уверен, мистер Барнс был не единственным твоим дружком!

При этом упреке напускное спокойствие покинуло Сью-Эллен.

— По сравнению с твоим женским клубом, Дж.Р., я просто святая! — отрезала она, повернувшись к нему. И, глубоко вздохнув, продолжала уже спокойнее: — Послушай, я вызвала тебя на разговор не для того, чтобы швырять друг другу в лицо былые обиды. Оба мы в прошлом делали то, чем гордиться не стоит. Но сейчас хочу поговорить о будущем. Жить так, как сейчас, я больше не могу. Джон Росс пока еще мал — но скоро подрастет и задастся вопросом, почему его отец и мать живут, словно чужие друг другу люди под одной крышей. Я не хочу, чтобы наш сын рос в такой атмосфере. Надо найти решение.

— И что же ты предлагаешь, дорогая? — холодно поинтересовался он.

— Если хочешь, чтобы Джок снова поверил в тебя — для начала, черт возьми, наведи порядок в собственной семье! Но для этого тебе нужно знать все.

Сью-Эллен встретилась глазами с мужем, готовясь раскрыть ему свой секрет. Дж.Р. ответил ей скучающим взглядом, как бы говоря: «Я знаю тебя наизусть — чем ты сможешь меня удивить?»

— Дж.Р…. Я беременна.

При этих словах напускное равнодушие слетело с него; резко развернувшись, словно лев в прыжке, он так и впился в нее глазами. Под его взглядом Сью-Эллен поежилась и инстинктивно прикрыла рукой живот.

— Вчера я была у врача. Все подтвердилось. Срок — шесть недель. И ребенок, и я вполне здоровы.

Даже не зная так хорошо своего мужа, Сью-Эллен без труда догадалась бы, о чем он сейчас думает. Он высчитывал дату зачатия. “Когда Кристин сказала, что носит его ребенка, - горько вспомнилось ей, - он ни на секунду не усомнился, что ребенок от него!”

А в следующий миг недоверие и подозрение в его взгляде сменилось изумлением. Должно быть, тоже вспомнил тот краткий миг близости незадолго до Рождества, вскоре после отъезда Кристин — те несколько минут, в которые они, казалось, растопили лед взаимных обид и снова, как прежде, любили друг друга. Но эти счастливые минуты растаяли, как сон. Дальше оба держались так, словно ничего не произошло — и за нежданным подарком последовало унылое, безрадостное Рождество.

— Не беспокойся, Дж.Р., — добавила она с легкой грустной усмешкой, — ребенок твой. Это я знаю точно.

Но он уже восстановил самообладание.

— Что ты, милая! — проговорил он, широко улыбнувшись и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку, — и не думал сомневаться! Прекрасная новость. Еще один Юинг — подумай, как обрадуется отец! Едем домой, дорогая! Попросим маму собрать всех и объявим…

Только сейчас, в порыве радости схватив ее за руку, он заметил, что Сью-Эллен не отвечает ему таким же энтузиазмом. Лицо ее было серьезно, даже мрачно — и Дж.Р. понял, что плохие новости еще впереди.

— Что такое? Ведь врач сказал, что с ребенком все в порядке, верно?

Сью-Эллен отняла руку и медленно кивнула.