Встреча в час волка

Первым лагерем, в котором побывала Зоя, был небольшой центр реабилитации на базе семейного детского дома для здоровых и больных детей в Армении. Там работали подготовленные Левоном инструкторы. Молодые серьезные психологи, тренеры. Надя спокойно оставила дочь под присмотром сотрудников Левона. На следующий год такой же лагерь нашли в Подмосковье. Там Надя платила девушке-инструктору за неусыпный контакт с Зоей. Оказалось, это легко. Когда Зоя перестала видеть маму, она довольно быстро переключала свою привязанность на другого ласкового и авторитетного для нее человека.

И, наконец, самое серьезное испытание. Поездка в удаленный лагерь на прекрасном острове в Карелии. Там оздоровительные программы сочетались с программами закаливания тела и воли. Инструкторы прошли обучение у Левона Анжелова в Ереване. Он за них ручался. Путевка всего на десять дней…

Надя и Эдуард привезли Зою действительно в сказку. Красота, прозрачный воздух пахнет соснами. Вокруг чистые озера… Нормальное, удобное помещение. Хорошие дети из небогатых семей, сироты из обычных детских домов и специализированных интернатов для детей с проблемами. Три инструктора, обученные Левоном, познакомились с воспитателями, вожатыми, обслуживающим персоналом. Вместе решили, кто и с кем будет жить в комнатах.

Программа требовала строжайшего соблюдения всех ее этапов, вплоть до секунд. Взрослые люди должны помочь детям в очень трудной работе — преодолении, борьбе за собственное здоровье. Сознательной борьбе. Вместе с другими.

Надя и Эдуард в первые три дня жили в гостинице неподалеку. Приходили в лагерь, общались с Зоей. Потом наблюдали за ней издалека. Девочка была веселой. Ласкалась к инструктору Лесе, и в этом была только доброта и благодарность. Ее глазки опять наполнились голубой глубиной понимания. Однажды вечером после ужина Леся сказала Зое, что ее приятель Женя остался у себя в комнате, плохо себя почувствовал. Зоя побежала туда. Надя выждала минут десять, а потом тихонько заглянула в спальню мальчиков. Женя лежал на кровати, бледный, с влажным лбом. Мальчик страдал гидрофобией, у него часто были приступы головокружения и тошноты от вида неспокойной воды.

Зоя сидела на краю его кровати, гладила его руки, дула ему на взмокший лоб, а потом встала на колени перед кроватью и прижалась к руке своего друга светлым, растроганным личиком, вздыхая и задыхаясь от нежности и жалости. Это были чистейшие и тончайшие эмоции просыпающегося мозга, эмоции ее чудесной души.

Надя плакала от счастья всю ночь. Дальше им нужно было вернуться домой, чтобы ребенок не чувствовал близкого присутствия родителей. Через пять дней они вернулись на короткое свидание. Зоя была загорелая, веселая, в одном из своих теннисных белоснежных платьиц, которых Надя положила ей в чемодан ровно десять. И белые бриджи, шорты, светлые маечки. Леся сказала:

— Зоя у нас молодец. Она пришла первой на байдарке. У нее сильные руки. Хорошо бегает, лучше всех плавает, лучше многих ориентируется в походах. У нас остался последний заплыв на байдарках через день, и она сама попросила, чтобы Женю посадили с ней, потому что он боится воды.

Надя и Эдик вернулись в Москву буквально на день. Готовили к приезду дочери квартиру, убирали, составляли список блюд. Вечером телефоны Зои и Леси не отвечали. Видимо, еще не приплыли. А утром Надя рано утром включила компьютер, начала читать новости, и ей показалось, что она не проснулась. Что это все из какого-то больного сна. «Трагедия в детском лагере в Карелии. 20 погибших».

Ни Надя, ни Эдуард не помнили дорогу туда. Сталкивались только их беззвучные стоны и одна мысль, поделенная на двоих. Погибли двадцать. Значит, тридцать живы! Зоя гребет лучше всех, она хорошо плавает. Она хорошо… Она лучше… Она не могла… Это невозможно… Зоя сейчас их встретит.

Их встретил Женя. Во дворе больницы, там, где очередь в морг на опознание.

— Зоя там, — показал он рукой на морг. — Это она спасла всех. Когда начался шторм, она дозвонилась в МЧС, но ей не поверили, что мы тонем. А она все звонила. Меня укачало, тошнило. Она сняла свою курточку и свой спасательный жилет, постелила мне на дно, но у меня от холода начались судороги. И тогда Зоя легла на меня, согрела. Нас спасли. Я тянул ее от воды, но она оглянулась и крикнула: «Там тонет Леся!» — и бросилась в воду. Я видел, как она вытолкнула Лесю на мель, тащила ее… Зою смыла волна.

Там, в царстве мертвых детей, Зою опознать было очень легко. Она светилась. Смерть не победила ее чудесную красоту, ее исключительность. Волна ее забрала и вернула мертвой, но перед этим смыла болезнь. На лице были лишь кротость и нежность. И сознание, и понимание. Вылечил им ребенка Левон Анжелов. Эдуард попросил работника морга их оставить на десять минут, взял дочку на руки и покачал, потом передал Наде, которая пошептала своему счастью на прощание: «Баю-бай».

Черный от горя и поседевший Левон встретил их во дворе.