Встреча с мечтой

– Но мне кажется, он очень нежный, – с понимающей улыбкой добавила Эйта.

Грейс не могла произнести ни единого звука. Вместо этого она стала накрывать на стол.

– Ты должна выйти за него замуж. Он очень эффектный, и в нем чувствуется настоящая мужская сила. Ты доставишь нам такую радость, когда мы увидим тебя счастливой.

– Прости, но о чем ты? Я никогда даже не думала о том, чтобы выйти замуж за мистера Раньера.

– В мое время леди не вступала в любовную связь с джентльменом без последующего брака. О, очень дерзкий тип мог опередить клятвы в любви на неделю, но даже так…

– Мне очень жаль, Эйта, что я не могу осчастливить тебя и других. – Грейс налила подогретое молоко в две чашки и подвинула горшочек с медом.

Старушка долго молча смотрела на Грейс.

– Но я же должна была попытаться, правда? – пробормотала она наконец. – Должна была сделать так, чтобы это казалось романтичным. Знаешь, Грейс, в отличие от Люка и Куина мне все равно, если он лесник. Если этот человек нравится тебе, то это самое главное. И никому не надо будет знать. Ты могла бы продать городской дом, который граф оставил тебе в Лондоне, и купить собственность в Корнуолле, рядом со всеми нами, а мы бы придумали историю для мистера Раньера. О, это было бы идеально. Ты, возможно, и вовсе не показывалась бы в Лондоне, поскольку мы обе знаем, нюх на родословную человека у лордов лучше, чем у охотничьих собак на охоте. И потом, кому надо в город, когда…

– Эйта, мы с мистером Раньером договорились с самого начала. Он настроен на то, чтобы день и ночь работать и сделать это имение, это наследство, которое свалилось на него как снег на голову, процветающим. И хотя он никогда бы не сказал этого, но у него нет желания приобрести себе дополнительную заботу в виде жены…

– Но мужчины никогда не знают, что они… – попыталась перебить ее Эйта, но безуспешно. – Нет. Я должна все прекратить. – Грейс изучала свои обветренные руки. – Я решила временно воспользоваться свободой, которую дает вдовство.

– В мое время такого никогда не было – фыркнула Эйта и отодвинула остывшее молоко. – Говорю тебе, женщины сидели, запертые на ключ, под замком.

Застывшая на лице Грейс улыбка исчезла.

– И потом, что это за идея вернуться на Мэн? Неужели это серьезно? – В глазах Эйты промелькнул испуг. – Грейс, ты не должна была пытаться выбраться из сложившихся в Лондоне обстоятельств самостоятельно. Почему ты не позволила нам помочь тебе?

– Мне кажется, это должно быть совершенно понятно. Неужели ты действительно думала, что я захочу разрушить внезапное счастье Джорджианы, стоя над душой в роли, брошенной невесты? Возможно, Джорджиане не следовало скрывать от меня свою большую любовь к Куину, но я понимаю, почему она это делала. А сама я разве не проделывала то же самое много лет с Люком?

Эйта вдруг как-то постарела на глазах.

О, Эйта, прости. Но теперь я понимаю, что лучше было бы поговорить об этом тогда, чем бежать в Италию, когда Люк женился на Розамунде. Послушай, в прошлом месяце я уехала из Корнуолла, чтобы доказать себе, что я, могу сама вернуться в общество и построить жизнь заново. Я хотела сделать это без посторонней помощи, но, в конце концов, мне просто не хватило силы духа для этого. – Грейс посмотрела на свои руки, лежавшие на коленях. – Светская хроника была полна диких слухов, никто не стучал в мою дверь, я не получила ни одного приглашения. И поэтому я самым бессовестным образом упросила мистера Брауна взять меня в свой экипаж, когда узнала, что он едет в Шотландию.

Эйта больше не пыталась перебивать Грейс.

– И опять я пыталась сбежать от разочарования. Но теперь понимаю, что никогда не найду там вечного счастья. И мне нравится огромное разнообразие жизни в Лондоне. Я всегда наслаждаюсь этим. Обожаю, бурлящее волнение городской жизни, обожаю находиться в окружении друзей. И больше всего – быть рядом с тобой, Эйта.

– О, дорогая моя, – выдохнула Эйта, крепко сжимая руки Грейс. По ее морщинистым щекам текли слезы. – Я не могу слышать, что тебе пришлось пережить. Мне кажется, если бы Люк не был моим родственником, я бы выпустила ему пулю в сердце в прошлом году. И Куин… Но это еще слишком свежо. Единственное мое утешение состоит в том, что я знаю, они страдают больше, чем ты, уверяю тебя.

– Эйта, я думаю, ты понимаешь, я не могу переносить всеобщую жалость. – Грейс вернулась к кастрюле, чтобы помешать кашу, которую, она знала, никто из них есть не станет. – Я на самом деле молюсь, чтобы мистер Раньер рассказал Люку и Куину чистую правду о последних нескольких днях. Я очень благодарна мистеру Раньеру. Уверяю тебя, что роли несчастной, дважды обманутой невесты, с радостью предпочту роль скандальной вдовы, лишенной всех правил приличия.

– Грейс!

– Но это правда. И мы обе это знаем.

– Мне кажется, что пэры увидят это в несколько другом свете, – сухо добавила старушка.

– Представляю.

– Ну и что нам делать?