Встан(в)ь перед Христом и убей любовь

посмотрела, везде я вижу его отражения в самом себе, подобные отражению звезды в

воде. Я вижу красное свечение,

слабеющее на глазах, и синий огнь – мерцающий и неверный – то близкий, то

далекий, то теряющийся за облаком. А

серебряная искра сияет неизменно…

Было совершенно очевидно, что агентство, запрограммировавшее Ванессу,

набила ее голову этой мистической чепухой,

предусмотрев заранее возможность того, что, встретившись с ней, я подвергну ее

гипнозу. Я попытался вернуть девушку в ее

детство, чтобы начать оттуда распутывать клубок, но эта часть ее памяти

оказалась надежно заблокированной. Месяцы, если

не годы, уйдут на то, чтобы разгадать доверенную Холт тайную миссию, а столько

времени у меня просто нет в

распоряжении. Вместо этого я решил выяснить, с каким посланием хозяева Ванессы

направили ее ко мне.

– Говори то, что должна сказать мне! – рявкнул я.

– Необходимо принести жертву, – уверенно заявила Холт, – а чтобы принести

ее, нужен Жрец-Палач. Я – жертва, а ты -

палач. Людям присуща жестокость, а ритуальное убийство дает возможность придать

этой жестокости смысл. Меня следует

принести в жертву общинному богу, чтобы устранить нечистоту, и ты должен

привести приговор в исполнение. Сделав это,

ты превратишься в козла отпущения, который возьмет на себя грех кровопролития,

чтобы смыть кровью худшее зло. Тебя

изгонят из общества, но, одновременно, жизнь твоя станет неприкосновенной и

никто не посмеет причинить тебе зло.

Я посмотрел на распростертое предо мной тело Ванессы. Оно было

привлекательным, хотя и несколько костлявым на мой

вкус. Я совлек с себя одежду и возлег рядом с ней. Она наклонилась и поцеловала

меня в губы. Я подумал про себя, не

является ли и это частью ее программы, с целью предохранить ее от возможного

отпора с моей стороны. Я вывел Холт из

гипнотического транса и ничуть не удивился, когда обнаружил, что она по-прежнему

хочет ебаться со мной. Я провел

пальцами по спине Ванессы, которая взяла мой член в руку и направила его к себе

в дыру. Все дальнейшее было лишено

всякой романтики, да она нам была и не к чему: мы сошлись как пара диких тварей

и вскоре я изверг мое семя.

Моя партнерша, впрочем, к тому времени уже уснула. Мне стало как-то не по

себе: я не знал ни кто она, ни что она делает

на этой странной квартире в Брикстоне. Все это не имело никакого отношения к

моей деятельности в кино. Я встал, принял

душ, и, посмотрев на себя в зеркало, понял, что мне хочется быть Кевином. Мне

претило становиться Филиппом и вести

пресный образ жизни, характерный для среднего класса. Мне надо было выспаться.

Усталому мне сложнее давался переход

из одной личности в другую. Когда я был бодр и свеж, я осуществлял переход без

всяких проблем. Я вернулся в постель и

моментально заснул. Когда я открыл глаза, Ванесса спала рядом, но за окном уже

было светло. Я чувствовал себя просто

великолепно.

– Я отправляюсь в Гринвич, – сказал я Ванессе, вручая ей кружку. – Поедешь

со мной?

– Спрашиваешь.

Я подумал, что будет забавно встретиться с двойником Гленды Гор в компании

двойника другой девушки. К несчастью, я

оказался не готов увидеть в квартире, которую одна из моих личностей снимала в

Гринвиче, то, что я там увидел. Вместо

двойника Гленды мы наткнулись там на ее разлагающийся труп, сидящий в кресле.

Поспешно покинув страшное место, мы

зашли в местную забегаловку, где давали мясную запеканку и картофельное пюре. Мы

ели в молчании. Наполнив желудок, я

понял, что теперь мне будет легче вынести эту вонь, но, вернувшись в квартиру,

мы обнаружили, что труп исчез. Провожая

Ванессу на железнодорожную станцию, я обнаружил за нами хвост – человека в

коричневом плаще. Когда мы вышли на

платформу, он заскочил в кассу, а затем на ходу вскочил на поезд, отъезжавший от

станции, в который незадолго до этого

сели мы. Мы не особенно старались оторваться от него, но, тем не менее, он нас

упустил среди толпы на вокзале Чарринг-

Кросс.

***

Я купил Ванессе новые туфли и одежду, а затем мы перекусили с “Стокпорте”

на Олд-Комптон-стрит. В своем обычном

состоянии я бы с удовольствием посмотрел на то, как Холт ест, но на этот раз

меня охватило какое-то странное чувство. Пока

мы ходили по магазинам, я поймал себя на том, что проявляю необычно горячий

интерес к покупкам Ванессы. Можно

сказать, у меня вызвало немалое раздражение тот факт, что в магазинах, которые

мы посетили, не было вещей, таких же, как

те, которые купила Ванесса, но моего размера. В ресторане я заказал те же блюда,

что и моя спутница, и повторял вслед за

ней все ее жесты и движения. Затем мы перебрались в паб “Вкус жизни” на

Кэмбридж-Серкус. Как правило, я пью стаут, но

на этот раз, я, вслед за Ванессой, взял излюбленную ей смесь светлого пива и

портера.

Холт чесала макушку, и я чесал вслед за ней, словно был ее отражением в

зеркале. Ванесса, очевидно, находила мое

поведение крайне странным, поэтому она сначала долго массировала свои запястья,

а затем поправляла грудь,

приглядываясь, не повторю ли я вслед за ней ее движения. Потом Холт направилась

в женский туалет, и я последовал за ней.