Встан(в)ь перед Христом и убей любовь

Моя спутница зашла в кабинку, и я чуть было не зашел в соседнюю, когда поймал

свое отражение в зеркале. В последний

раз, когда я видел себя в зеркале, у меня не было длинных волос и пары титек. Я

попробовал повторить мысленное

упражнение, которое я когда-то давным-давно выполнял под руководством

наставника-суфия. Оно заключалось в

визуализации собственного тела, расчлененного на отдельные части. Четвертован в

моей галлюцинации был, несомненно, я

сам, но в видении у меня отчетливо наблюдались женские формы, повторяющие формы

Ванессы.

– Ты в порядке? – спросила Ванесса, наклонившись ко мне и плеснув мне в

лицо холодной водой.

– А ты как думаешь? – переспросил я, все еще пребывая в неуверенности

насчет того, кем я являюсь.

Ванесса помогла мне вернуться в зал и заказала кофе. Влив в себя пойло, я

почувствовал себя гораздо лучше. Я полностью

потерял интерес к женским тряпкам. Все, чего мне хотелось – это вернуться на мою

квартиру в Гринвиче и натянуть на

голову наволочку от подушки, с отверстием в ней для глаза, делая вид, что я

мастер в ритуале Лин. Я закрыл глаза и слегка

расслабился, а когда я открыл их снова, Ванесса исчезла. Вместо нее напротив

меня сидел мужчина, в котором я узнал

доктора Джеймса Брэйда. Он был моим повелителем – человеком, от которого я

пытался скрыться всю свою жизнь. Я

проследовал за Брэйдом, мы сели в автомобиль и поехали в кабинет доктора в

Белгравии.

– Плоховато выглядите, – дружелюбно сказал Брэйд. – Витаминчиков бы вам

вколоть.

– Я не хочу убивать ребенка, – рыдал я, пока меня пристегивали ремнями к

операционному столу. – Почему я должен его

зарезать?!

– У вас нет выбора, – сказал доктор, выкручивая мне руку. – Вы думаете, что

вырвались из-под контроля, но каждый эпизод

в вашей печальной истории запрограммирован нами.

– Не понимаю!

– Это следующая стадия наших экспериментов по контролю над сознанием, -

принялся объяснять хирург. – Мы хотим

научить наших пациентов сознательно активировать различные личности, которые мы

создали в их мозгу. Овладев этим

умением, они с легкостью справятся с любой ситуацией, возникшей в ходе ведения

ими шпионской деятельности.

– Но у меня нет склонности к совершению убийств, – простонал я.

– Какая чушь! – рявкнул Брэйд. – Неужели вы не знакомы с так называемой

миметической теорией возникновения

желания?

– Нет.

– Мы ценим вещи, – принялся разъяснять доктор, – потому что их желают

другие люди. Мы усваиваем систему ценностей,

подражая другим, – короче говоря, мы не столько желаем вещи сами по себе,

сколько желаем походить на ближних. Но если

мы желаем того же, что и другие, то конфликт неизбежен. Для того чтобы положить

конец этому конфликту, необходим

суррогат, очистительная жертва, убийство, после которого в социуме воцаряется

покой. В вас мы запрограммировали

личность, идентичную той, которая имплантирована в сознание двойника Ванессы

Холт. Это неизбежно приведет к

конфликту между вами и малолетней матерью-одиночкой, и конфликт этот вы сможете

разрешить только через ритуальное

человеческое жертвоприношение!

– Но это ужасно! – простонал я. – Это же так ужасно!

– Ничего ужасного, – настаивал Брэйд. – Этот акт разом окупит все вложения,

сделанные в мои исследования! Как бы вы не

упирались, в конце вы сделаете то, что хочу от вас я!

– Ни за что! – вскричал я, но тут игла вошла в мою вену, и началось

беспамятство, которое продолжалось то ли несколько

недель, то ли несколько месяцев.

***

Я спал, а затем проснулся, и каким-то образом оказался у себя дома в

Брикстоне. Ванесса тоже очутилась там, и как

только она увидела меня, она тут же принялась возиться на кухне. Я чувствовал

себя просто отвратительно, но я знал, что

требуется сделать. Я налил себе второй бокал кьянти, а затем положил себе на

тарелку щедрую порцию салата и спагетти.

Мы ели в молчании, а затем я убрал со стола и отнес тарелки в мойку.

– Все кончено, – заявил я.

– Что кончено? – не поняла Ванесса.

– Между нами все кончено, – разъяснил я.

– Как ты можешь поступать так со мной! – пустилась в слезы Холт.

– А вот так и могу! – заорал я на нее. – К тому же мы знакомы всего лишь

несколько дней. Разве я тебе что-то обещал?

– Ты врешь! – завывала Ванесса, сознание которой уже полностью подчинилось

заложенной в него программе. – Мы

познакомились больше двух лет тому назад!

– Так ты убираешься или нет? – спросил я.

– Нет! – завизжала Холт.

– В таком случае, – прошипел я, – я отправляюсь к себе на квартиру в

Гринвич. Можешь оставаться пока, но советую тебе

не дожидаться, пока я вернусь.

Я накинул куртку и вышел. До Гринвича я решил взять такси: нервы мои не

вынесли бы поездки в общественным

транспорте. С тех пор, как я последний раз побывал на квартире, кто-то сделал

там ремонт. Очевидно, спецслужбы не жалели

денег, когда речь шла об экспериментах по контролю над сознанием. Политический

активист, который проживал здесь

раньше, явно был мелкой пешкой – принадлежавшие ему книги по анархизму и

наволочки от подушек исчезли. Теперь

квартира была хорошо обставлена и битком набита всяческой оккультной

параферналией. Эдвард Келли явно вел всю свою