Вспомни о Флебе

— Помню… — задумчиво начал Вабслин, глядя на сверкающую голубую ленту на экране, — когда я был совсем маленьким, одна из моих учительниц опустила в полное ведро воды маленькую игрушечную лодочку. Потом взяла ведро за дужку, другой рукой прижала меня к груди, чтобы я лучше видел, и начала кружиться, все быстрее и быстрее, и центробежная сила тянула ведро, пока поверхность воды в нём не образовала с землёй прямой угол. Меня держала поперёк живота большая взрослая рука, все вокруг кружилось и вертелось, а я смотрел на игрушку, которая продолжала плавать, хотя вода перед моими глазами стояла вертикально, и моя учительница сказала: «Ты ещё вспомнишь об этом, если тебе посчастливится увидеть мегакорабли Вавача».

— Неужели? — сказал Ламм. — Так вот сейчас они как раз собрались отпустить проклятую дужку.

— Тогда будем надеяться, что когда они это сделают, нас на поверхности уже не будет, — вмешалась Йелсон. Джандралигели, подняв брови, повернулся к ней.

— После нашего недавнего фиаско меня, моя дорогая, не удивит уже ничто.

— Мигом туда, мигом обратно, — процитировал старый Эвигер и засмеялся.

Полет с Марджоина на Вавач занял двадцать три дня. Отряд постепенно отходил после неудачного нападения на Храм Света. Было несколько мелких царапин и растяжений; Доролоу несколько дней не видела одним глазом, и все как-то сникли. Но к тому времени, когда показался Вавач, скука корабельной жизни возросла настолько, что все, несмотря на недавние потери, уже мечтали о новой операции.

Хорза взял себе лазерное ружьё ки-Алсорофус, отремонтировал и улучшил, насколько позволяли ограниченные технические средства «ВЧВ», свой скафандр. Крайклин был в восторге от скафандра, который отнял у Хорзы; он позволил ему во время суматохи в Храме Света подняться вверх, и хотя несколько лучей всё-таки попали в него, на костюме не осталось даже отметин, не говоря уже о повреждениях.

Нейсин объявил, что он и раньше не мог терпеть лазерного оружия, а теперь и вовсе никогда не будет им пользоваться; у него отличное лёгкое и скорострельное пулевое ружьё и масса патронов к нему. Вот им он и будет пользоваться в будущем, если не придётся обслуживать микрогаубицу.

Хорза и Йелсон теперь спали в одной кабине. Раньше она принадлежала двум женщинам, а теперь была отдана им. За долгие дни полёта они сблизились, но для влюблённых разговаривали мало. Кажется, так нравилось обоим. Тело Хорзы уже полностью регенерировало, и в нём не оставалось ни малейшего признака недавней роли. Но говоря отряду, что выглядит, как раньше, на самом деле он перестроил своё тело так, чтобы оно походило на тело Крайклина. Хорза был чуть выше и с более широкой грудью, чем в своём нормальном состоянии, волосы тоже стали темнее и гуще. Конечно, он пока не мог рискнуть изменить лицо, но под светло-коричневой поверхностью оно уже было подготовлено к такому изменению. Короткий транс — и он сможет выдать себя за капитана «Вихря чистого воздуха». Может быть, такая возможность представится на Ваваче.

Хорза долго и основательно думал о том, что делать теперь, когда он является членом отряда, находится в относительной безопасности, но отрезан от своих идиранских работодателей. Он мог бы просто отправиться своей дорогой, но тем самым оставил бы на произвол судьбы Ксоралундру, живого или мёртвого. И ещё это означало бы, что он сбежал от войны, от Культуры и той роли, которую хотел сыграть против неё по собственному решению. Но всё-таки на переднем плане маячила ещё одна мысль, с которой Хорза играл ещё до того, как услышал, что его следующим заданием будет обыскать Мир Шара, и это была мысль вернуться к своей старой любви.

Её звали Сро Кирачелл Зорант, и она была так называемым спящим Оборотнем, одной из тех, кто не получил никакой подготовки в перевоплощениях и не стремился к этому. Охранником на Мир Шара её взяли частью по той причине, что она хотела убежать из военной атмосферы Хиборы, родного астероида Оборотней. Это случилось семь лет назад, когда Хибора находилась в уже признанном идиранским районе пространства, а идиране приняли на службу многих Оборотней.