Всматриваясь в пропасть

– Не надо, – сказала Зинаида. – Григор Тигранович сказал, чтобы я в таком случае вызвала его машину с водителем. Можете не торопиться, собирайтесь спокойно, машина будет ждать. Выписку принесу сюда.

Марина успела одеться, собрать вещи. Стояла у окна и думала о том, что сейчас ей нужно не просто переступить порог клиники. Ей нужно вырваться из плена беспомощности и страха. И еще. Необходимо резко разорвать нить зависимости от своего спасителя, который умудрился даже в такой ситуации остаться жестким, непримиримым, чуть ли не враждебным. Ей совершенно не хотелось заходить к Ваграняну и благодарить его. Он и сам не раз себя благодарил и напоминал ей, чем она ему обязана. Такт и полутона вообще никогда не были сильными сторонами Григора.

Дверь палаты открылась, и с бумажками в руках вошел именно он, а не Зинаида.

– Марина, вот документы. А это я набросал несколько рекомендаций. В этом пакете два препарата из тех, каких сейчас не купишь в аптеке. Это по моим каналам. Для укрепления иммунной системы в основном.

– Спасибо. Я очень тронута.

– Пожалуйста. И еще такой вопрос. Я могу тебя приглашать для разговора, осмотра, консультации, пока работаю над своей статьей? Разумеется, ты потом сможешь ее прочитать до публикации. Может, будут замечания и дополнения.

– Спрашиваешь, – улыбнулась Марина. – Для меня это практически слава. Ты меня там называешь «пациентка Марина Ф.»?

– Да, – немного растерянно ответил Григор. – Ты против? Мы можем как-то изменить…

– Что ты! Мне, наоборот, очень нравится. Я примерно так себя и ощущаю в последнее время.

– Хорошо. Тогда до связи. Да, чуть не забыл, – Григор остановился уже на пороге. – Жена просила передать. Я не смог тебя заранее предупредить о выписке, у тебя, наверное, дома даже еды нет. Назира спрашивает, можно ли ей привезти тебе поесть? Не пугайся: она просто отдаст и уйдет, даже заходить не станет. Я понимаю, что тебе легче заказать по интернету, но она полночи готовила. Назира бывает очень упрямой. К тому же это на самом деле вкусно, полезно, из хороших продуктов.

– Если она так хочет, – пожала плечами Марина. – Тогда это на самом деле меня выручит. Как раз думала: только не магазин, а Ира до вечера не сможет. И в интернет неохота лезть, потом ждать, потом принимать курьера… Да, так лучше, разумеется. Буду благодарна… Твои до сих пор в Москве?

– Да, решили тут немного пожить. Я договорился с московской школой для Мананы. Тогда прощаемся? Дома внимательно прочитай мои инструкции, соблюдай режим и пей эти лекарства.

– Конечно, – Марина сказала это уже двери, которая закрылась за Григором.

Неприятный холодок проник прямо в ее сердце, столь уязвимое после всего, что случилось. Благопристойное и крепкое семейство решило продемонстрировать ей в полном объеме свою сплоченность и милосердие. И заодно окончательно поставить на место слишком много возомнившую о себе отставную любовницу великого мужа.

Она подхватила сумку, покинула клинику, села на заднее сиденье машины, которая ее ждала, и доверительно сказала незнакомому водителю, раз больше некому:

– Быстрее, пожалуйста. Так хочется домой, что пешком бы побежала.

Дом Марины – это довольно большая трехкомнатная квартира в элитном комплексе. Она жила тут с родителями до восемнадцати лет, скоропостижного брака и рождения сына. Потом родители развелись и разъехались по разным странам, где каждый в отдельности обрел свою новую семью. Марина предпочла остаться для всех хорошей знакомой. И надо сказать, что всех этот вариант устроил. Сына отправила на учебу, мужа выгнала с концами еще тогда, когда Даня был малышом. Теперь это только ее дом.

Она побродила по квартире, радуясь привычным вещам, изящным и красивым деталям обстановки. Несколько лет назад она наконец собралась сделать большой ремонт, все переделала по своему вкусу, интерьером занималась, как дизайнер, влюбленный в идею-мечту. Но, господи, сколько же грязи и пыли накопилось… У Марины такая эмоциональная связь со своим жилищем, что оно ей, кажется, мстит за свою заброшенность. И за что хвататься? Да ни за что. Она слаба, как растение из оранжереи, которое оказалось в месте, где выживают только естественные деревья и цветы.

Марина достала из сумки пакет с лекарствами и инструкциями Григора. Взяла одну упаковку, открыла, глотнула капсулу, не подумав заглянуть в инструкции.

Итак, ее выпустили жить дальше. С опустошенной душой, с заблокированными мозгами. Марина не разрешает себе вспоминать и чувствовать. Только не возвращаться в тот день… Туда, где кричит Ира, где застыл и не может пролиться страх в огромных глазах ребенка… Где полоумная садистка размахивает ножом над детской головой. И где потекла эта проклятая «золотая» кровь, лишив Марину ее главной веры. Да, помнится, то была вера в собственную полноценность и самостоятельность.