Всемуко Путенабо

Водитель беспрекословно ждет, пока сзади не прекратится возня. Пассажирка переодевается – в особняк все прибывают при полном параде, а из собственного дома, видимо, выходить в виде пришелицы из девятнадцатого века не хочется. Они все переодеваются в машине, хотя это жутко неудобно. Окна, конечно, тонированы в ноль, никто не увидит, но ведь тесно.

Дамочек это не смущает.

Он возит только дам. Еще кто-нибудь, скорее всего, возит кавалеров. Он явно не один такой. Время прибытия согласуется через сеть, ни опоздания, ни спешка не приветствуются. Скорее всего, в промежутках особняк принимает других гостей.

Что только ни приходит в голову. В древности карнавалы с костюмами и масками служили прикрытием оргий. Та же история? Иначе для чего такая таинственность?

Узнать, что происходит после того, как двери за отвезенными дамами закроются, хочется нестерпимо, и все же он похоронит это желание, веселые картинки сгинут, как только в кармане окажутся деньги. Его выбрали за трезвость, взрослость и ответственность.

– Поехали, – командует переодевшаяся пассажирка.

Разрешение получено – глаза открываются. В салонное зеркало видно бальное платье и маску, перьями метущую потолок.

«Скромница». Ну-ну. Наметанный глаз определит возраст и без лица, по сочетанию голоса, поведения, позы и другим мелочам. Дама не юна. Анестезия, кстати, тоже была больше любимых Бальзаком лет. А Элизабет – девчонка. Не ребенок, естественно, а по сравнению с двумя другими. Наверное, студентка или вроде того.

Странная компания. Ну и Бог с ней. Машина трогается.

– – – – – – -

Она идет вперед, в жуткую зовущую тьму. Накатывает чувство нереальности происходящего. Но она идет – с опаской и все возрастающим восторгом.

Играет танцующими тенями неяркий живой огонь – это факел. Настоящий средневековый масляный факел. Не бамбуковая поделка из хозтоваров. Трепещущее пламя несет перед ней, поигрывая крепкими ягодицами, великолепно сложенный атлет. Его широкие плечи блестят в шарахающихся отсветах, мышцы шикарно перекатываются, из одежды – только глубоко утопшая ниточка стрингов. Впрочем, это если говорить о теле. Но о таком теле говорить хочется. Факелоносец идет впереди, и на затылке видна вторая ниточка – завязочка скрывшей лицо маски. Здесь все в масках.

По бокам бетонной дорожки горят свечи. Коридор длинен и оранжево-мрачен, расположенные по одной стороне окна плотно зашторены. Ни капли света извне.

Ее мысли разбегаются и теперь напоминают то зависшие, то вовсе недоступные файлы. Череп кипит, мозг жужжит несправляющимся вентилятором, что пытается привести его перешедшую за грань деятельность в нормальное русло. Но если мозг – компьютер, то разум – программы. Они тормозят и перебивают одна на другую. Вытесняют, накладываются, стирают начисто.

– Сюда, госпожа.

Бесподобный провожатый принял эстафету опеки над ней у неуклюжего швейцара в шубе и новогодней маске. Тонированный микроавтобус доставил ко входу с лепниной и колоннами, швейцар распахнул двери, через мороз пришлось бежать не более двух шагов.

Позже этот особняк можно найти. Наверняка, такая мысль придет в голову многим. Значит, организаторы продумали этот момент, и владельцы не назовут, кто именно отвалил им несусветную сумму за несколько дней пользования. Не захотят или не смогут назвать, потому что сами не знают – разницы нет. Как-то этот вопрос организаторами решен, иначе они нашли бы другие пути. Например, привозить участниц с завязанными глазами, чтобы те не знали, куда их везут, и въезжать прямо в холл – огромные двери это вполне позволяют. Да, можно, но тогда место можно вычислить через водителя. Транспорт через базы данных найти проще, чем иголку в коробке спичек. Видимо, выбран лучший из вариантов. И, надо не забывать, он уже опробован, минусы не найдены или давно выявлены, работа над ошибками проведена. И все равно взгляд искал брешь в чужой защите. Идеальной защиты не существует. А если все же план отработан до мелочей и выглядит совершенным, то несовершенны люди, которые его осуществляют.

Похожий на греческого бога атлет проводит через заставленный цветами холл и отворяет тяжелую резную дверь. Отсюда вниз ведет лестница, ступеньки украшены ковровой дорожкой, вокруг темно. Воздух кажется пыльным и застоявшимся.

Она входит. Божественно выглядящий провожатый обгоняет ее и, освещая путь, спускается впереди. Она приподнимает пальцами платье в старинном стиле и, придерживая на весу, чтобы не наступить, идет за ангелом в человечьем обличье. Иначе не назовешь. Где только нашли такого? Спросим по-другому: как согласился? Настоящий Аполлон.

Древний бог вводит ее в цокольный этаж особняка, отворяется еще одна массивная дверь, глазам открывается сумрачное помещение с низкими потолками. Дальняя часть приподнята в виде сцены, в центре рядами стоят сколоченные из досок скамьи. Здесь достаточно людно, навскидку – около двух десятков дам в безумных по нынешним временам туалетах. Шумно, и звучит музыка.