Всё не так

Девушка уже не сопротивлялась. Силы неожиданно её оставили. Сейчас она — один сплошной напряжённый комок боли. Тронь — и шарахнет током. Выжжет все вокруг на многие километры. А на месте сердца — огромная в клочья разорванная рана. И, как в сказке про снежную королеву, острый беспощадный осколок льда. Холодно и больно… Макс, как ты мог? Ведь я так тебя любила…

Хотя, той доброй, нежной и любящей Алёны больше нет. Она мертва. Осталась у страшной кованой двери, которую не нужно было открывать. Та, что родилась вместо неё — просто зомби. Без души и сердца. Безжалостный монстр, цель которого — причинять боль. Чудовище, жаждущее плоти и крови.

Новая Алёна будет мстить. Порождать страдания, рвать, жечь, разрушать. Ранить в ответ ядовитыми клинками. Тонкими полосками снимать с Макса кожу. Чтобы ему тоже было плохо. Чтобы долго корчился от боли, захлёбывался собственной кровью и чувствовал то же, что Алёна сейчас.

Зелёный взгляд задержался на мускулистой руке, которая заботливо придерживала девушку, не давая споткнуться и упасть. Алёна подняла глаза и внезапно увидела Ивана. Вернее, посмотрела на него по-другому. Рядом с тобой, Сергеева, оказывается, все это время был сильный, привлекательный мужчина, (да что там привлекательный — просто ходячий секс), которого ты бездушно мариновала во френдзоне.

К черту Макса. В воспалённом мозгу созрело несколько вариантов безрассудного плана мести. Больше она никогда не будет жертвой.

Алёна решительно шагнула к столу и налила себе полный стакан водки. Выпила залпом. Задохнулась, закашлялась, вытерла выступившие на глазах слезы и повернулась к Ивану. Тот, скрестив руки на груди, с интересом наблюдал за происходящим.

Подошла вплотную, подняла голову, заглянула в глаза. Иван молчал и выжидающе смотрел. Какой же он высокий. Алёна подняла руку и несмело потрогала жёсткий ёжик светлых волос. Серые глаза продолжали изучать её, во взгляде появилась какая-то новая, неуловимая эмоция. Удивление или всё-таки удовлетворение? Как будто примерная ученица на отлично выполнила домашнее задание, а учитель ей гордится. Казалось, Забродин, знал, что это точно случится, просто вопрос времени.

Алкоголь придавал смелости, уже увереннее девушка обвила руками могучую шею и потянула на себя. Стальной взор смягчился, зрачки расширились.

Алёна от страха крепко зажмурила глаза, но все же впилась своими губами в жесткие губы мужчины. Иван замер, выдохнул, оценивая ситуацию… Отодвинул от себя, внимательно посмотрел в полные решимости и отчаянья русалочьи глаза. А пару секунд спустя уже сам жадно исследовал мягкую сладость её рта. Сильные руки мужчины сомкнулись вокруг её талии, вжали в себя, пробуя на ощупь нежную кожу, пропуская сквозь пальцы розовое золото волос. Дыхание сбилось, сердце выпрыгивало из груди.

Пальцы Алёны смело и безрассудно скользнули ему под футболку. Гори в аду, Ларин! Одна рука решительно потянула ткань вверх. Другая торопливо расстегивала пряжку ремня. Иван мягко перехватил её.

— Алёна, посмотри на меня, — огромные черные зрачки на месте глаз мужчины прожигали её насквозь, — Не будешь жалеть об этом? Даю последний шанс передумать. Ты знаешь, я люблю тебя, и я не остановлюсь.

На секунду девушка усомнилась. Точка невозврата ещё не пройдена. Но воображение услужливо подсунуло картину поглощённых друг другом обнаженных мужчины и женщины за тяжёлой кованой дверью. Заскрипев зубами от ярости, Алёна зашипела:

— Вот и прекрасно. Не останавливайся… — крепко схватила Ивана за руку и потащила в домик.

20. Алёна

Шестнадцать лет назад.

Алёна лежала на смятых простынях, голова её покоилась на мускулистом плече Ивана, пустым взглядом она смотрела в потолок. Холодный лунный свет проникал через окна, отпечатывая на стене силуэты вековых сосен.

Вот и всё, отомстила. Счёт равный один-один. Легче тебе теперь? Рассудок был затуманен выпитым алкоголем, но желаемого забвения он не принес, боль не ушла.

Сладкое чувство мести на вкус оказалось горьким, потому, что облегчения не наступило.

Сильная, независимая женщина внутри неё, хищница, присматривающая себе добычу, сменилась маленьким обиженным ребенком, спрятавшимся от большого страшного мира в игрушечном домике. И этот домик в данный момент трещал по швам под натиском гроз и ураганов реальной жизни. Алёна ощущала себя несмышленой испуганной девочкой, отчаянно нуждающейся в поддержке и опоре.

Иван держал ее руку в своей, нежно целовал и поглаживал тонкие пальцы. Длинные Аленины волосы рассыпались по его могучей груди и он с наслаждением вдыхал их запах.

— Девочка моя, ты не представляешь как я ждал и хотел этого, — прижимая к себе хрупкие плечи, прошептал мужчина.

— Вань, — деревянными губами попросила Алёна, — давай уедем отсюда. Сейчас.

— Как скажешь, любимая. Пойдем собирать вещи.

— К черту вещи. Я не хочу никого видеть.