Все мы злодеи

Наверное, Изобель стоит уйти. Она может выследить Элионор и Финли, пока остальные будут играть в притворство.

Но Изобель не сможет причинить боль Алистеру – даже если это будет неизбежно. Она знала, как он к ней относится. И она никогда не хотела, чтобы он видел в ней злодейку.

Девушка снова надела кольцо с Объятьями жнеца на цепочку, а в центр магической доски положила другой камень – чтобы создать Правду и вероломство.

– Я останусь. Пока что, – пробормотала она.

Но от их фантазии не осталось и следа.

37. Бриони Торберн

Чаще всего на лицах мертвых чемпионов – в случае, если у них оставались лица, – было удивление.

«Традиция трагедии»

Теперь Бриони знала, каково это, когда ты держишься только благодаря магии и историям.

Каково это – разваливаться на части.

Прошлой ночью она долго лежала без сна, глядя в окно на посветлевшее красное небо, представляя себе цепочку кровавых следов, которые вели к телу Карбри. Было легко воспринимать это с полярной точки зрения: либо ее жизнь, либо его. Другого выбора нет, другого пути нет.

Но Бриони могла представить себе дюжину других сценариев развития событий той ночью: тех, которые могли бы привести к миру, и тех, которые могли бы оборвать ее жизнь вместо его. Она думала, что занять место Иннес стоило, чтобы сделать что-то большее, но вместо этого она оказалась напуганной и изолированной, и спряталась, как мышь в темноте.

Должно быть, в итоге она все-таки заснула, потому что в следующую секунду она почувствовала, как ей в глаза бьет приглушенный утренний свет. Спальня, которую она выбрала, была одой вычурному интерьеру; стены и все предметы мебели были украшены золотым лаком. Бриони фыркнула от смеха, заметив портрет Гэвина в короне. Она не была уверена, то ли Замок вызвал это заклинание, то ли Гэвин сам его заколдовал.

– Тонко, – пробормотала она, набрасывая одеяло на плечи и выбираясь из постели.

Со вчерашнего вечера на одежде Бриони были пятна крови и грязи, да и все равно эти вещи принадлежали Элионор, а девушка больше не хотела иметь с ней ничего общего. Она порылась в шкафу в поисках одежды, которая не была бы совершенно нелепой, и выбрала пару спортивных штанов с резинками на лодыжках и серую футболку. Вещи явно были размера Гэвина, не ее. Но все равно должны подойти.

Зайдя в столовую, Бриони увидела там Изобель. Девушка, нахмурившись, разглядывала магический камень. На ее плечи был накинут Плащ, три его застежки светились от высшей магии.

– Хорошо, что ты здесь, – резко сказала она. – Я только что закончила Правду или вероломство.

Бриони поморщилась.

– А. Ну да.

Было больно сознавать, что Изобель не сможет ей доверять, если только она не поставит на карту свою жизнь. Как будто она не рисковала своей жизнью только для того, чтобы занять место Иннес.

– Ты хочешь подождать остальных?

– Мне плевать на парней, – устало сказала Изобель.

Бриони подняла бровь.

– Сложно в это поверить. Я видела, как Алистер на тебя смотрит.

Изобель вздрогнула, хотя Бриони только хотела подразнить ее, но голос ее старой подруги прозвучал на удивление грубо.

– Все совсем не так.

– А я думала, он здесь только из-за тебя.

– Может быть, он пришел сюда, потому что сюда пришла я. Но остался он из-за тебя. Твоей… идеи. О том, что турнир можно уничтожить.

Ее голос сочился презрением. Очевидно, она все еще не верила ни одному слову Бриони. Не после всего, что произошло между ними.

У Бриони были только добрые намерения, когда она позвонила этим журналистам. Когда она отправила им информацию Изобель. Она всего лишь хотела дать своей подруге боевое преимущество, которого не хватало предыдущим чемпионам семейства Макаслан.

Жаль, что Бриони не может сказать Изобель, чего это стоило ей. Ей здорово прилетело, когда в ее семье поняли, что она создала любимицу папарацци, которая при этом не была Торберн. Ее заставили перевестись в другую школу и оборвать все контакты с Изобель – как будто Изобель с тех пор хотела с ней разговаривать.

Но слов Изобель, очевидно, было мало.

И это заклинание казалось Бриони единственным оставшимся способом завоевать ее доверие.

– Давай, – сказала Бриони. – Примени его.

Изобель сжимала в руке Правду или вероломство. Оно пульсировало так же быстро, как колотилось сердце Бриони. Девушка затаила дыхание, когда Изобель схватила ее за руку, точно так же, как схватил Финли, когда использовал Серебряный язык. Но сейчас все было по-другому: Изобель сжала ее руку крепче, а в ее взгляде была неприкрытая враждебность. Их одинаковые чемпионские кольца больно врезались в кожу, и Изобель на несколько мгновений остановилась, задержав взгляд на мизинце Бриони.

Бриони внезапно с ужасом поняла, что Изобель собиралась расспрашивать ее не только о ее теориях о проклятье турнира.

И вырвала свою руку из ее ладони.

– Постой.

– Что? – осторожно спросила Изобель.

– Мне… мне нужно кое-что тебе сказать, и я хочу сделать это до того, как ты используешь заклинание.

– Что ты натворила? – медленно спросила Изобель.