Все меняется

Все началось с того, что Эдвард и Диана пригласили их на ужин. Сид не хотелось ехать: отчасти потому, что она побаивалась Диану, но еще и потому, что ей действительно нездоровилось. У нее уже несколько месяцев «пошаливал», как она выражалась, живот, то есть пищеварение стало ненадежным, и она всегда чувствовала себя скверно, стоило ей поесть чего-нибудь калорийного. А она полагала (справедливо), что ужин окажется именно таким. Но Рейчел вбила себе в голову, что обязана помирить своих братьев, и считала поездку к Диане первым шагом к этому примирению. Отстаивая свое решение, она даже возмущенно предложила вызвать такси, если Сид не хочется садиться за руль, но Сид, конечно, не смогла с этим смириться. «Мотовство», – заявила она и больше слушать об этом не желала. И они отправились, Рейчел вооружилась букетиком фиалок из сада Дюши. Обе озаботились своей одеждой, Рейчел надела свой лучший синий льняной костюм, Сид – тоже костюм, но брючный, с шелковой рубашкой, которую Рейчел подарила ей на предыдущий день рождения.

Найти Парк-Хаус оказалось непросто, они заплутали, пришлось останавливаться и спрашивать дорогу у фермера на тракторе, везущем прицеп с тюками сена. Наконец они отыскали поворот на узкую дорожку, ведущую к дому.

– Вид на редкость внушительный, – заметила Сид и услышала от Рейчел:

– О, Эд всегда любил большие дома.

В холле их с разной степенью воодушевления приветствовали Эдвард, Диана и желтый лабрадор.

– Как чудесно видеть тебя, милая… лежать, Хани, ЛЕЖАТЬ! Это Диана.

– А это Сид, – сказала Рейчел.

– Рад видеть вас, Сид. – На краткий миг ее окутали ароматы сначала лавандовой воды, потом ливанского кедра, пропитавшие одежду Эдварда, и он повел обеих в гостиную.

Пол в этой комнате полностью покрывал ярко-желтый ковер, одно окно выходило на подъездную дорожку, два других – в сад с лужайкой, кедром и широкими клумбами травянистых растений вдоль трех огораживающих его стен.

Пока она разглядывала все это, а Эдвард откупоривал бутылку шампанского, произошел следующий диалог:

Рейчел: «Я привезла букетик маминых фиалок. Это давний сорт, она всегда считала, что они пахнут лучше всех».

Диана: «Как это мило с вашей стороны. Жаль, что срезанные фиалки так быстро вянут, правда?»

Обернувшись от окна, Сид увидела, что Диана положила цветы на ближайший столик. На ней было креповое платье насыщенного и яркого пурпурного цвета с рядом черных блесток вокруг низкого выреза. Я всегда буду недолюбливать ее, мелькнуло в голове у Сид.

Эдвард разлил шампанское по четырем бокалам и раздал их: «Выпьем за всех нас». Он поднял свой бокал, и все они выпили – точнее, Рейчел слегка пригубила шампанское. Она пила очень мало, но в ее семье всегда относились к вину серьезно, и, естественно, она не желала обидеть Эдварда. Сид бездумно отпила глоток; раньше она обожала шампанское, но последние два или три раза оно вызывало у нее острое несварение. Ну и ладно, мне незачем допивать, ведь я за рулем, подумала она. Вспомнив об этом оправдании, она воспряла духом и задумалась, как долго еще Диана будет избегать разговоров с ней.

К тому времени как допили шампанское, пришла пора ужинать. Столовая была отделана в темно-красных тонах: богатого вида обои под дамаст, бархатные шторы более темного малинового оттенка, абажуры трех пар настенных светильников, дающих приглушенный электрический свет. Сервировка круглого стола палисандрового дерева выглядела изысканной. Сид успела заметить все эти детали, пока Диана занималась «размещением», как она выразилась.

– Да ладно тебе, дорогая! Все просто: садись на свое обычное место, я сяду напротив, а девочки – между нами. Это же семейный ужин: лорд-мэр, к сожалению, не смог выкроить время.

И они все расселись, как было сказано.

– Наверное, ты забыл, дорогой, что я не знакома с твоими родными. Разумеется, я наслышана о вас – можно мне звать вас Рейчел? – а вот вас я знаю лишь по имени. Мисс Сидней, не так ли? Как австралийский город. Вы, случайно, не оттуда родом?

– Нет. Я сугубо европейского происхождения. Собственно говоря, еврейского.

Как раз в этот момент подали суфле.

– Пожалуй, я сама разложу его, Эми. А вы расставьте тарелки и позаботьтесь, чтобы они были подогретыми. Оно крабовое, – пояснила Диана.

Пока Сид лихорадочно соображала, как бы ей отвертеться от этого угощения, Рейчел попросила положить ей совсем немножко, так как она обычно ест очень мало.

– А насколько я понимаю, предстоит еще что-то.

– В этом отношении мы с Рейчел одинаковые, – подхватила Сид.

Но Диана повела себя так, словно не слышала ни ту, ни другую, раскладывая по тарелкам полные ложки с горками одинаковых размеров. Тем временем Эдвард наливал в бокалы белое вино и объяснял гостьям, что это особый совиньон, откупоренный в их честь: «С крабами он особенно хорош!» Пришлось съесть немного суфле, и как оказалось, справиться с ним легче, если запивать вином.