Все до последнего страхи

Припарковав машину на стоянке неподалеку от центра Линкольна, Лив заставила себя сделать еще один глоток жуткого кофе из круглосуточного магазина.

Затем направилась к лифту, поднялась на нужный этаж и прошла по цементному мостику, ведущему прямо к правительственному зданию, вспоминая, как проделывала тот же путь два года назад, сразу после выхода документального фильма. Тогда она пришла к Ноа выяснить, не сможет ли он убедить губернатора Тернера – подхалима с жабьей физиономией, три десятилетия не покидавшего свой пост, – поддержать прошение Дэнни о помиловании. Да, шаг был рискованный. Но в «Природе насилия» Ноа играл существенную роль: политик, объявивший крестовый поход во имя справедливости. Своим красивым лицом он украсил с десяток эпизодов. С особым восторгом киношники снимали его, когда он ехал на машине из своего дома в Адейре в столицу, страстно разглагольствуя о реформе системы уголовного права. Защита Дэнни и осуждение системы, обрекшей его отбывать срок, в его устах звучали красноречиво.

Тот факт, что Ноа был из Адейра, делу совсем не препятствовал. До избрания на должность вице-губернатора он был городским мэром, а его сын учился с Дэнни в одном классе. Но самое главное, он был тесно связан с той кошмарной вечеринкой: тусовку, на которой в последний раз видели живой Шарлотту, устроил не кто иной, как его сын. Большинство политиков бежали бы от этого дела, как от чумы, однако Ноа в открытую все признал. Лив не знала почему: то ли из преданности ей, то ли из чувства вины за ту вечеринку, где Дэнни столько выпил и потом вообще не мог ничего вспомнить.

После выхода документалки Ноа – энергичный политик-вдовец, не жалеющий сил во имя справедливости, – стал интернет-знаменитостью. Дамы в возрасте оставляли о нем комментарии на Фейсбуке с определенным подтекстом. Ему устроили тур, во время которого он без устали произносил речи об ошибочных обвинительных приговорах. И даже пригласили к Биллу Маэру и на ряд других политических шоу, что для вице-губернатора штата, от которого до столицы можно было добраться только на самолете, было большой редкостью.

Лив прошла в кабинет Ноа. Секретарша, миловидная девушка лет двадцати с небольшим, встретила ее с искусственной улыбкой на лице.

– Здравствуйте, меня зовут Оливия Пайн. Надеюсь, вице-губернатор Браун сможет уделить мне минутку своего времени.

Девушка защелкала пальчиками по клавишам компьютера, вгляделась в монитор и сказала:

– Что-то я не вижу, чтобы вам было назначено.

– Мне и в самом деле не назначено. Мы старые друзья. Я приехала издалека. Вы не могли бы сказать, что его хочет видеть Лив?

Секретарша опять улыбнулась, хотя уже не так дружелюбно, как раньше:

– Присядьте, пожалуйста.

Несколько минут спустя из святая святых вышел молодой человек в закатанной по локоть рубашке, и Лив не смогла сдержать возгласа удивления.

– Миссис Пайн?

У него были серо-голубые отцовские глаза.

– Боже правый, Кайл… Как же ты вырос.

В груди Лив болезненно сжалось сердце. При виде сына Ноа, одноклассника Дэнни, в голове завертелись мысли «если бы» и «как все могло бы сложиться».

– Как у вас дела? – спросил Кайл, когда они неловко обнялись.

Ноа как-то сказал, что сын очень терзался чувством вины за ту вечеринку. Лив никогда не таила на него злобы; он ведь был еще ребенок. Президент класса, устроивший первый в своей жизни бунт, только чтобы произвести впечатление на местных качков. К тому же, если говорить откровенно, то Дэнни с Шарлоттой в любом случае отправились бы на вечеринку – не к нему, так к кому-нибудь другому. Время от времени Лив с Эваном ссорились, обвиняя друг друга, что не уследили за сыном.

– У меня все хорошо. А ты как? Трудишься у отца?

– Неполный рабочий день. А так учусь здесь же, в Небраске, постигаю право в Университете Линкольна.

– Это же замечательно, Кайл, просто здорово! – воскликнула Лив, чувствуя, как в груди отозвалась та же боль.

Ничего не спрашивая ее о цели приезда, Кайл повел Лив в кабинет отца.

– Вот это сюрприз! – воскликнул Ноа, выходя из-за стола.

– Надеюсь, приятный.

– Шутишь, что ли? – Он заключил ее в объятия.

В довершение они похлопали друг друга по спинам.

– С нашим офисным мальчиком для битья ты, вижу, уже встретилась. – Ноа положил Кайлу на плечо руку.

– Ну да. Подумала, передо мной твоя студенческая фотография из колледжа.

– Ага, только без маллета[29], – хохотнул Кайл.

– Эй, это же был самый стиль. Скажи ему, Ливи, какой я был крутой.

Старое прозвище вывело ее из равновесия.

– Да, он действительно считал себя очень крутым. – Лив улыбнулась Кайлу понимающей улыбкой.

– Ладно, я пойду, думаю, вам есть о чем поговорить, – сказал парень.

– Была рада с тобой увидеться, Кайл, – бросила ему вслед Лив.