Время скорпионов

— Нам указали четыре объекта, предположительно являющихся частью сети, тянущейся из пригорода Парижа на восток Франции.

Кто-то затянул гимн захватчиков. «Они среди нас…» Прозвучали и другие замечания. «В любой момент мы еще должны заниматься…»

Понсо продолжал:

— Вот имена четырех наших примерных граждан: Нурредин и Халед Харбауи, двое братишек, посещающих спортивный зал в Мант-ла-Жоли, где работает третий подонок, Мустафа Фодиль, и, наконец, некто Сами Джубли.

— Будет там что-нибудь, кроме китайской жратвы? — Вопрос Лейрака.

— Менье сообщит счастливчикам все детали. Простое наблюдение, все остальное уже на месте. — Понсо отложил документы и продолжал: — Мишель Хаммуд. Это имя, возможно, пробудит в вас нежные воспоминания о прошлой весне.

— Двадцатый округ, мечеть Пуанкаре? — Вопрос Зеруаля.

— Это не та, что у «Бельфегора», где есть отдельный вход позади? — Вопрос Тригона.

— Именно та, информация получена итальянцами в ходе слежки за нелегалами, жившими в римской канализации. Сам же Мишель Хаммуд, он же Насер Делиль, сейчас отдыхает в холодке, в морозильнике Института судебно-медицинской экспертизы. В эти выходные его выловили из Сены. Никаких следов насилия. Предполагаемая причина смерти: утопление.

— Ясное дело, под водой не очень-то легко дышать. — Реплика Тригона вызвала смешки.

— Всем руководит парень из криминальной полиции, а контролирует его антитеррористическая прокуратура. Отсюда всего один шаг до того, чтобы вмешалась дивизия по борьбе с терроризмом. Пожелаем им успеха.

— А мы-то при чем? — Вмешательство Майеля, пятой опоры из числа его ближайших соратников, вместе с Менье, Лейраком, Зеруалем и Тригоном, сопровождалось покачиванием головами и инквизиторским «ну да…».

— Я полагаю, и шеф со мной согласен…

«Это меняет дело…»

Понсо улыбнулся:

— Так вот, я полагаю, что биография этого типа и наши «углубленные знания о его окружении» доказывают, что и мы в какой-то мере заинтересованы в этом деле. Во всяком случае в том, чтобы убедиться, что за ним не скрывается ничего другого. Так что вернемся к нашим мартовским и апрельским привычкам. — Он обернулся к своему заместителю. — Возьми Нико из технического отдела и посмотри, чтобы все подготовленное ими было на месте.

Менье кивнул.

— За работу, дети мои.

16.10.2001

Клейн затребовал материал по теме «Терроризм — антитерроризм: противоборствующие силы во Франции». Ружар хотел, чтобы большую часть написала Амель. Особое внимание следовало уделить должному уровню подачи информации, а ассистентка в этом ничего не понимала. Так что он принялся за расчистку плацдарма, начав с описания боевых средств, имеющихся в распоряжении правительства и органов правосудия.

— Их тесная среда образована двумя большими организациями: Министерством обороны и Министерством внутренних дел. Так вот, со стороны площади Бово, то есть Министерства внутренних дел, существуют три главные составляющие: Управление территориального надзора, служба госбезопасности и дивизия по борьбе с терроризмом. Эта последняя подчиняется центральному управлению судебной полиции и связана с антитеррористической прокуратурой. Теоретически все сходится в недрах Центра координации борьбы с терроризмом.

— Как ты сказал?

Ружар слишком разогнался: Амель записывала, и ей трудно было уследить.

Он еще раз, теперь медленно, произнес название организации: Центр координации борьбы с терроризмом. Именно там собирается высшее руководство, когда не хочет делиться своей информацией. Поскольку на самом деле эти молодцы всегда соперничают между собой, службы сотрудничают редко и неохотно. Каждый старается для себя.

Молодая женщина подняла голову и обвела комнату блуждающим взглядом. Бледный и ласковый солнечный свет заливал квартиру Ружара. Амель кивнула: она готова продолжать.

— Национальные организации, разумеется, поддерживаются локальными или региональными филиалами. Например, в Париже после покушений восемьдесят шестого или, кажется, девяносто шестого года — ты уточнишь — было создано SAT, Антитеррористическое общество. — Объяснив аббревиатуру, журналист продолжал свой обзор: — В общем, считается, что именно полицейские криминальной полиции, подведомственной префектуре, занимаются всем, что, так или иначе, напоминает терроризм.

Новая пауза. Ручка прервала свой бег по страницам блокнота.

Ружар продолжал:

— Со стороны военных, то есть Министерства обороны, в вопросы терроризма в большей или меньшей степени вовлечены четыре службы. Первая, что совершенно очевидно, та, про которую всегда забывают, — национальная жандармерия. Можно сказать, они находятся в привилегированном положении, поскольку, имея непосредственный контакт с населением, жандармы могут получить больше информации. Затем, разумеется, служба внешней разведки, спецслужбы. Те, кого ошибочно называют barbouzes, тайными агентами.

— А я-то думала, это из-за бород, которые шпионы себе приклеивают.[130]