Время скорпионов

— И правильно думала. Если память мне не изменяет, первым это прозвище использовал в шестидесятых годах один журналист из «Монда». Но в то время оно применялось к представителям голлистской тайной полиции. — Ружар глотнул кофе. — Давай дальше. Помимо службы внешней разведки есть еще Управление поддержки обороны и безопасности. Эти в основном занимаются наблюдением за военными организациями и их персоналом. Разумеется, иногда кажется, что их многовато. И наконец, last but not least[131] — это Управление военной разведки. Для простоты будем называть этих ребят «силами особого назначения». На самом деле это значительно серьезнее, но, скажем, военная разведка вмешивается только в конфликтные ситуации и не снимая своей формы. Теоретически. Это правило в основном соблюдается, как и то, которое запрещает службе внешней разведки работать во Франции.

Ружар уже собирался перейти к специфике каждой службы, но тут зазвонил телефон. Он взял трубку и сразу включил громкую связь.

«Мартина». Опять тот же резкий металлический голос. Плохой мобильник. Интересуется, есть ли какие-нибудь новости.

— Вы обладаете удивительной способностью всегда звонить мне в самый неподходящий момент.

— Как поживает ваша очаровательная сотрудница?

Подняв глаза к потолку, Ружар покачал головой:

— Что вам надо?

— Вы читали раздел происшествий в…

Амель бросилась к груде газет и нашла ту, которую назвала «Мартина».

— Местные новости, страница два, справа внизу.

— Я не занимаюсь нападениями на старушек.

— Вы не туда смотрите. Ну что, нашли? Нет? Что скажете, не пора ли нам встретиться?

Журналисты переглянулись, удивленные этим неожиданным предложением.

— Полагаю, молчание — знак согласия. Очень хорошо. В четверг, в четырнадцать тридцать, в кафе на углу набережной Жевр и площади Отель-де-Виль.

— С чего бы это я соглашусь встречаться с вами?

— Вы ведь любопытны. Запомните, в четверг, в четырнадцать тридцать, угол набережной Жевр…

Повторив условия встречи, «Мартина» немедленно разъединилась. Ружар тоже положил трубку и, обойдя письменный стол, прочел через плечо Амель:

Труп в Сене. — В минувшие выходные речная полиция выловила тело, всплывшее на поверхность Сены. Речь идет о трупе мужчины, замеченном в середине дня в субботу около набережной Франсуа-Мориак. Установить личность утопленника не представляется возможным. Следствие, порученное судебной полиции, на настоящий момент разрешило обнародовать лишь один факт: неизвестный провел в воде много дней…

Когда вечером Амель вернулась домой, голова у нее раскалывалась от усталости. Заварив чаю, она, с горячей чашкой в руке, включила музыку и присела к компьютеру, чтобы проверить электронную почту.

Какая-то реклама, профессиональные рассылки и пара строк от отца. Он беспокоится. Молодая женщина смотрела на экран, не зная, что отвечать. Поборов желание спросить о матери или обсудить возможность повидаться, она только поинтересовалась у отца, как он живет. Недавно Амель говорила по телефону с сестрой и знала, что все в порядке. О своей работе она тоже не распространялась, хотя отец спрашивал, и упомянула лишь о «многообещающем проекте».

Сервье на ее последнее сообщение не отреагировал.

Что ему до мелких проблем задержавшейся в развитии девочки! Ей тоже плевать, где он, однако она поинтересовалась и заодно высказала сомнение в том, «что так много путешествовать, может быть, столь утомительно». Главное, не забыть, что они на «ты». Она закончила записку просьбой «подать признаки жизни» и отправила ее.

Амель отключилась и встала, чтобы вернуться в кухню. За ее спиной молча стоял Сильвен. Лицо мужа, минуту назад замкнутое, озарилось улыбкой. Он обнял ее и подошел к музыкальному центру. Стало тихо.

— Ты не слышала, как я пришел? — Он не дал ей времени ответить. — Хочешь есть? Сегодня вечером приглашаю тебя в ресторан. Выбирай куда.

17.10.2001

«Чрезвычайный допрос…»

Не сводя глаз с постоянно таящей неизвестность двери в глубине комнаты, Феннек позабыл о голосе своего куратора.

«Те, которые не уверовали, подобны зверю, имя его…»

Карим.

«И они слышат лишь невнятный голос…»

Феннек.

«Глухи, немы, слепы — они и не разумеют!..» Его долгие и беспокойные ночи были заполнены строфами Корана.

— Карим? Все в порядке?

— Они хотят, чтобы я уехал завтра утром. Приходил Мохаммед и сказал мне, что один брат в Испании нуждается в надежном человеке. Я согласился.

Луи кивнул.