Время испытаний

— В общем, они не сразу, но всё-таки прекратили. Риэган в ярости ушёл. Сказал только напоследок, мол, не ожидал от вас обоих. И ладно Орсон — что с дурака взять? Но Келликейт могла бы сказать зачинщику прекратить, а не кричать на всех. А раз так, то совет им тогда да любовь обоим. Сказал так и хлопнул то дверью — аж стены дрогнули. Орсон-та после тех слов приосанился, глянул горделиво, но тут Келликейт как дала ему леща и сбила всю спесь. Тот охнул, за щёку схватился, стоит красный и злющий, как сотня болотных бесов. А она подошла ещё поближе-то, встала на цыпочки и что-то этакое на ухо шепнула, отчего Орсон вмиг побледнел и как стоял — так и рухнул как подкошенный в кресло. И с тех пор не встаёт, бормочет какую-то ерунду и опять заикается со страху.

— Сильно заикается? — встревожился Элмерик.

— Очень. Испужался, видать, сильно. А что ему Келликейт сказала-та — не знаю. Сама-то она после всего за Риэганом побежала. И до сих пор в его комнате сидит. Такие дела.

— А наставники почему не вмешались?

— А что наставники? Грят, сами набедокурили — сами и разбирайтесь… Ой, а что это у тебя рубаха-та драная? Хочешь, зашью?

Очень хотелось согласиться, но Элмерик знал, что Розмари и без того забот хватает.

— Я сам. А что касается Келликейт, Орсона и Риэгана…

— Да дурачки они, — фыркнула девушка, — все трое! Эх, ну почему за меня никто в жизни ни разу не дрался-та, а?

— А как же мы с Джерри? С бесами. Когда из кокона тебя вытаскивали.

— Ой, это другое! — Розмари, смешно наморщив нос, чихнула. — О, вишь, правду говорю. Нам нынче вместе надобно держаться. Чтобы фоморам этим и Лисандру проклятому хвосты пообрывать!

— У фоморов нет хвостов.

— Ха, а ты их, можно-то подумать, видел!

— Не видел, и видеть не хочу. Просто не говори так. Это некрасиво. Скажи, что мы не должны ссориться, чтобы вместе победить. Ты же теперь в Соколином отряде, на службе у короля, а не в курятнике!

От его наставлений девушка немного смутилась:

— Ну да, я это и имела в виду. А ты-та сам хорош гусь! Кто с Джерри поругался, а?

— Мы уже всё выяснили, — поспешил оправдаться бард.

— Врёшь! Я знаю-то, что вы не помирились, — Розмари вытерла руки о передник, любуясь работой: хвост и грива белого коня были заботливо расчёсаны и прибраны волосок к волоску, а в гриве красовалась вплетённая алая лента с серебристым бубенчиком на конце.

— Не вру! — обиделся Элмерик. — Вообще-то я и не говорил, что мы помирились. Просто решили, что ссора не помешает нам сражаться бок о бок. Может, Орсон и Риэган тоже так сумеют?

— Не-а. Мастер Патрик говорит, мол, командир-то ни за что не пустит-то Риэгана в бой, как бы тот ни просился.

— И очень зря. Думаю, такой сильный мечник будет нам очень полезен.

— Он не только воин-та, — шепнула Розмари, оглядываясь. — Мастер Патрик сказал, что гостю-та нашему важное дело предстоит. Он будет ворота открывать, представляешь? Значится, тоже колдун, как и мастер Шон. А мастер Шон-та нынче…

— Погоди! — Элмерик не поверил своим ушам. — Повтори, что ты сейчас сказала?

— Да вот говорю-та, что мастер Шон…

— Нет, — бард почувствовал, как губы вмиг пересохли, а сердце неровно заколотилось от неожиданной догадки. — Раньше. Что ты сказала про Риэгана.

— А! Колдун он, кажись. Будет открывать ворота. А как оттуда тварь-та выпрыгнет…

Дальше Элмерик не слушал. Только хлопнул себя по лбу от досады: и как же он раньше не догадался?! Всё же одно к одному сходится…

— Мне надо в дом!

Он сунул оторопевшей девушке в руки скребок и выбежал из конюшни. Та, помедлив лишь мгновение, рванула следом, подбирая юбки:

— Постой-ка! Что за пожар? Ну погоди меня-то, а!

Орсона в зале не оказалось. Вместо него в кресле, положив ногу на ногу, сидел сонный Джеримэйн и читал книгу. Смерив запыхавшегося Элмерика уничтожающим взглядом и даже не посмотрев на Роз, он процедил:

— Нигде покоя нет от вас! Шли бы уже спать. Время, вообще, видели?

— Где Орсон-то? — Розмари обмахивалась ладонью. Её вязаная шаль сбилась с плеча и теперь волочилась по полу, собирая пыль.

— Наверху, — Джеримэйн указал на потолок. — Сидел тут, двух слов связать не мог. Всё бубнил, что его теперь убьют. Повесят. Четвертуют. Бросят бешеным собакам. Сожгут заживо. А когда все известные кары закончились, встал и пошёл к Риэгану на ватных ногах.

— А ты что же с ним не пошёл-та? — Розмари топнула башмаком. — Я кого просила-то присмотреть, а?

— Он велел за ним не ходить.

— Мало ли кто что велел! Разве так друзья поступают? Ох, прокляну я тебя щас…

— Да он не драться пошёл, а мириться! И тут ему никто не помощник. Взрослый мужик, пусть сам разбирается. А я ему не нянька.

— Какой же ты бессердечный-та! — девушка в сердцах замахнулась, хотя стояла слишком далеко, чтобы ударить.

Элмерик успел перехватить её запястье.

Вообще, с ведьмами так нельзя: может проклясть ненароком. Но хватит им на сегодня глупостей и драк.