Время инверсий

Ефим вернулся часа через два. К этому моменту Швед с Симоновым как раз решили уходить из ресторана наверх. В смысле алкоголя Симонов своего добился вполне, поэтому в квартире немедленно свалился спать, а Швед с Ефимом решили еще посидеть на кухне, но в итоге получилось, что они не столько пили, сколько разговаривали. Особенно в этом нуждался Швед: слишком много всего произошло за последние дни, а любой разговор, как известно, наводит на дельные мысли. Поэтому Швед не стал откладывать разговор на потом, начал почти сразу.

— Ты куда ходил-то? — поинтересовался он, шаря в холодильнике.

— Да так, — признался Ефим неохотно. — Если честно, я ходил не столько «куда», сколько «откуда».

— А еще честнее — «от кого»? — предположил Швед, не сомневаясь в ответе.

— Таки да, — подтвердил Ефим.

Выглядел он грустным.

«Кажется, — подумал Швед, — ему надо выговориться».

Он поставил на стол бутылку водки, блюдо со всякими нарезками и второе с разносолами и сел на диванчик.

Ефим лениво потянулся за рюмками.

— Бохемиа, — задумчиво прочел он этикетку на одной из них и протяжно вздохнул.

— Откуда ты ее знаешь-то? — поинтересовался Швед, имея в виду, естественно, не рюмку, а Риту.

— Из «Виктории», откуда ж еще? Ее Лайк привел как-то. Ну и… Ты же знаешь Лайка. Уже через неделю он больше интересовался теми, кого привел сегодня, а не неделю назад. А девочка запала, но, как я понял, не на Лайка, а на компашку. Сам ведь помнишь, как тогда было…

— Хорошо было, — подтвердил Швед с непременным ностальгическим вздохом. — Я даже реально думал в Киев насовсем перебираться, а в Николаев только на лето наезжать, к сезону.

— Ну вот, — продолжал Ефим. — Как-то так в итоге получилось, что мы стали… вместе. Сначала хорошо было, эйфория такая нахлынула щенячья, жил, понимаешь, ни о чем не думал и радовался. Ну а дальше, как водится, начал помалу трезветь. И в конце концов осознал, что на самом деле не я ей нужен.

Ефим замолчал.

— А кто?

— Не кто, — поправил Ефим. — А что. Она вознамерилась стать Иной. Знаешь ведь, много кто из людей в «Виктории» знал больше, чем полагалось, вспомни хоть Серегу или Грыгорыча. Ну и… послал я ее в итоге. И правильно сделал, потому что она потом последовательно окучивала Плакуна, Тоху, Палатникова и даже Юльку рыжую. А потом «Виктория» внезапно накрылась, народ расползся кто куда… Звонила за эти годы пару раз, но я сначала трубку не снимал, а потом и вовсе номер сменил, на «Лайф» перешел.

— Н-да, — философски протянул Швед. — Люди новые, история старая. Ничего, еще лет двадцать — тридцать, и перестанем мы такое близко к сердцу принимать. Как Лайк.

Ефим помолчал, потом махнул рукой:

— Ладно, не обращай внимания. Внутри еще что-то екает, но мозгами я ситуацию перерос. Лучше расскажи, что там у вас с этим домом, чтоб ему крышу сорвало.

— А что ты знаешь? Чтобы не повторяться, — на всякий случай уточнил Швед.

Ефим секунду подумал и, как это он всегда делал, максимально четко и сжато изложил:

— Не знаю, как в других местах, но в Киеве Дозоры и Инквизиция периодически сталкиваются с непонятными магами, не Иными и не людьми. Маги эти периодически убивают людей, лишают их жизненной силы — ну, вроде того случая на «Героев Днепра». Кажется, им нужна не только жизненная сила, но и трупы убитых людей тоже. Кто они и откуда, я не в курсе, но у меня такое впечатление, что Высшие маги и Инквизиция это в общих чертах представляют, однако информацию до поры придерживают. Последние пару лет чужаки в очередной раз объявились, и была затеяна операция по их выявлению. Твоя миссия в Киеве, Швед, — часть этой операции, и, полагаю, ты уже догадался о своей роли в ней.

— От меня это не особенно и скрывают, как выяснилось, — пробурчал Швед. — Прямо сразу назвали живцом…

— Ну, вот видишь. Только ты сильно спутал планы, причем всем сразу — и Светлым, и Инквизиции, и даже москалям нашим ненаглядным во главе с Завулоном. Для начала Тимур и его желторотая команда, то бишь ты, живец, и мы, киевский молодняк, с ходу и без разбега вычислили гнездо чужих магов. А наши доблестные суперы всех мастей бились над этим же долго, да все безрезультатно. Поневоле взревнуешь к желторотикам. Потом ты, опять же без раскачки, сунулся в это гнездо и сумел оттуда уйти, хотя начальство намеревалось все это обставить совсем иначе, и, насколько я знаю, возвращение твое ни фига не планировалось. Ну и третье: когда чужаки решили отступить и вся высокопоставленная братия в очередной раз признала себя сидящими у разбитого корыта, ты опять всех обскакал и что-то там такое добыл, от чего Совиная Голова сорвался прямиком с некоего немерено важного ритуала экстренными воротцами аж из самого стольного града всея Швейцарии Берна. Вот, пожалуй, и все, что мне известно, если вкратце.

Швед покачал головой:

— Когда ты все успеваешь? Вроде ж бюрократией занят, а разнюхал поболее моего.

— Привычка, — буркнул Ефим. — Ну и плюс дельные источники информации.