Времена цвергов

Медведя Тийне видела на ярмарке, он ходил на задних ногах и стонал почти по-человечески. Хозяин, пожилой южанин, утверждал, что зверь знает и по-своему произносит несколько слов.

Тийне съежилась и обхватила себя руками. Ее прошибла мелкая дрожь. Девушка уже прокляла тот час, когда решила ехать в Бервальд вслед за Уве. Уве – боец, он мечет в цвергов огненные шары. И господин барон – боец, он рубит цвергов Зеленым Мечом. А Эрна осыпает их волшебными листьями, которые залепляют глаза. Эти трое могут себя защитить. Но как сделать, чтобы они защитили Тийне? Звать – опасно, не Уве услышит, а цверг или медведь.

А где-то в глубине пещеры, может, даже на другом ее ярусе, опять раздался детский плач. И Тийне в полном отчаянии прижалась к своему ослу.

– Только молчи, слышишь? Только молчи, – шептала она.

И осел, как будто он что-то понимал, молчал.

Она не знала, сколько просидела в той яме в обнимку с ослом. Время от времени принимался плакать незримый ребенок, доносились и другие звуки.

И вдруг она услышала голос Уве.

Этот голос отчетливо и внятно произнес:

– Вот и замечательно!

Уве, значит, был неподалеку, в пещере.

И, поскольку попавшей в беду девице не до церемоний и не до стыда, к тому же голод вовсю дает себя знать, Тийне осторожно пошла на звук любимого голоса.

* * *

– Ну, что, господа? Идем искать вход в пещеры, – сказал Рейнмар. – Если цверги здесь, то здесь их и надо истреблять, не дожидаясь, пока они уйдут своими подземными норами. Что скажешь, Уве?

– Именно так, ваша милость.

– А ты, Эрна?

– От меня в пещерах будет мало толку. Я останусь снаружи на случай, если придут вольфкопы.

– Это правильно, – согласился Рейнмар. – Имшиц, возьми всю скотину и отгони вниз. В пещерах она не понадобится. А внизу она целее будет.

– Отгони на открытое место, чтобы ты сразу увидел, если нападут цверги. Тогда – в седло и во весь опор! – посоветовал Уве. – Днем они, правда, не вылезают, но могут учуять ослиный запах и пойти за добычей. Никогда не ел ослиного мяса, да и никто в наших краях не ел, но для голодного цверга оно сойдет.

Имшиц торопливо собрал все свое кухонное имущество и припасы, залез на осла, и Уве дал ему поводья прочих животных. Когда старик уехал, Рейнмар подошел к Уве и левой рукой хлопнул его по плечу.

– Держись, приятель! И прибереги огонь – лес поджигать незачем, а в пещерах он даст нам свет.

Эрна подошла к Рейнмару. На объятия рассчитывать не приходилось, но она левой рукой осторожно погладила край его плаща. И это было для нее счастьем.

Она не думала, что Рейнмар заметит эту скромную, совершенно неощутимую ласку. Но он вдруг повернулся.

– Славная ты подруга, Эрна, – сказал он. – Дай-ка я тебя обниму.

Эрна замерла. Рейнмар легонько прижал ее к себе левой рукой и сразу отпустил.

– Пошли, – сказал он Уве. – Вон там, наверху, видишь? Вроде дыра.

– Под выворотнем? – уточнил Уве.

– Ну да. Здоровенный пень. Я на охоте такие выворотни видел – под ними медведи часто на зиму залегают. А раз тут пещеры – может статься, когда дерево набок легло и корень вылез, как раз дыра в пещеру открылась.

– Только бы на медведя не напороться. Жаль будет зазря губить ни в чем не повинного зверя.

Они полезли наверх. Пень-выворотень был воистину огромен: ствол толщиной с десятиведерный бочонок, взъерошенные корни толщиной в мужское бедро – не на всякой телеге такое сокровище увезешь. И под ним действительно был вход в пещеру.

Рейнмар спустился туда первым, Уве – за ним. Эрна увидела зеленоватый свет, идущий из пещеры, – значит, Уве запустил первый огненный шар.

И тогда она тихонько запела.

– Зелень леса, зелень сада, зелень всех лугов прибрежных, донно, донно… Там, по зелени прекрасной, пусть жених с невестой ходят, донно, донно…

Конечно же, она знала, что Рейнмар никогда не будет ей женихом, а она ему – невестой, но прикосновение его руки согрело душу, и нельзя разве в мечтах пройти с любимым по мягкой молодой траве? В такой мечте, может, больше сладости, чем в настоящей весенней пляске на лугу.

Но поющий человек теряет бдительность, и Эрна замолчала, прислушиваясь. Если Рейнмар и Уве найдут в пещере цвергов – будет визг и вой. А пока что тихо.

Она подобрала сухую хворостину и прошлась по склону, шевеля кусты и приподнимая еловые ветки. Ничего опасного она не обнаружила. Однако они знала, что где-то поблизости должна быть нора, через которую вылез цверг, оставивший след. Было бы правильно устроить засаду возле этой норы – вдруг перепуганные цверги оттуда полезут? Листья – не оружие, но они залепляют нечисти глаза и не дают сражаться.

Если ты – часовой, то все нужно предусмотреть.

И Эрна ходила дозором и понизу, и поверху, хотя перепады высот ей сильно не нравились, приходилось все время хвататься левой рукой за ветки. Русдорф – деревня равнинная, вокруг – поля и луга плоские, как деревянная тарелка, нет привычки карабкаться вверх и сползать вниз.

– Эрна! – позвал незримый Уве. – Поднимайся сюда! Это не цверги!

– А кто же?

– Темные альвы!