Времена цвергов

Первый постоялый двор был слишком близко и от Русдорфа, и от Бемдорфа, Тийне объехала его по лугам, потом вообще уклонилась от намеченного пути и попала в городишко Эстибург. Чем хорош Эстибург – там ткацкие мастерские, постоянно приезжают и нанимаются на работу девушки, на постоялых дворах к ним не присматриваются. Тийне разведала две дороги к Бервальду, запаслась продовольствием и поехала.

Она примерно представляла себе, где нужно свернуть, чтобы попасть на дорогу, которой едут барон, Уве, Эрна и Имшиц.

Но она совершенно не представляла себе, что делать, когда она наконец встретится с Уве. Нужно было как-то объяснить ему свое присутствие, причем так, чтобы он не принял Тийне за сумасшедшую. А еще Эрна… Эрна хоть и не болтлива, но по такому случаю уж наверняка что-то скажет!

И вот Тийне напала на след Уве. Тогда-то на нее и напал страх. Издали, хоронясь за кустами, она приближалась к биваку, устроенному не на самом склоне, а на небольшой площадке, где можно было развести костер. Она хотела подслушать беседу барона с Уве и Эрной. Но подходить слишком близко она все же боялась. И так получилось, что она слышала главным образом песни, исполняемые тремя мужскими голосами. Очень скоро она стала отличать мощный и зычный бас Уве от менее громкого голоса барона.

Потом ее перепугал старый Имшиц, которого барон отправил в Шимдорн, и Тийне пустилась наутек, совершенно не беспокоясь о треске веток и шелесте потревоженной листвы. Когда же она поняла, что Имшиц возвращается к барону, то чуть не разревелась. Одно дело – самой выйти к костру и без расспросов объяснить свое путешествие, другое – если на путешественницу устроят облаву, поймают и наговорят всяких неприятных слов. Тогда можно сразу распроститься с мечтой о замужестве. А ведь поймают! Уве подбросит вверх шар зеленого огня, и при свете все сразу увидят Тийне с ее ослом.

Нужно было уходить подальше.

Тийне никогда не ходила по лесу и по крутым склонам. К тому же она тащила за собой осла, страшно боясь, как бы скотина не заорала. А поскольку вверх карабкаться легче, чем спускаться вниз, то Тийне забралась довольно высоко.

Ей было нелегко, но ее выручала мечта. Она представляла, как будет вдвоем с Уве по ночам обходить Русдорф. Русдорфцы должны понять: двое часовых лучше, чем один. Идти мимо цветущих садов и свежескошенных лугов, наслаждаясь ароматами… и поцелуями…

Тут-то и случилась беда – осел провалился в яму.

Могло быть хуже – в яму могла попасть сама Тийне, провалиться по пояс, а как выкарабкиваться – неведомо. А пока лишь осел молотил передними копытами по краю ямищи и ошалело барахтался.

Уже потом Тийне поняла: нужно было расседлать осла, захлестнуть подпругой ствол надежного дерева и выручать скотину, одной рукой крепко держась за подпругу, другой вцепившись в уздечку. И помощь-то требовалась невеликая! Но она попыталась вытащить осла, вцепившись сбоку в уздечку двумя руками.

И так ли ей сейчас, сию минуту, был нужен этот треклятый осел? Что случилось бы, если бы Тийне успокоилась, собралась с духом и пошла искать Уве и барона? Ей наверняка сказали бы, что она бестолковая дуреха, но помогли бы.

Все это пришло в голову Тийне уже после того, как она, упираясь ногами в сухую землю, сдвинула пласты и вместе с ослом поехала куда-то в непроглядный мрак.

Осел приземлился на все четыре копыта, Тийне – на осла. Она подняла голову, увидела дыру, через которую свалилась в пещеру, и поняла, что сама отсюда не выберется.

О том, что в горах Бервальда есть пещеры, она знала. И о том, что в пещерах зимуют медведи, тоже знала. До зимы, к счастью, было еще далеко, медведи шастали поверху, охотились, обирали кусты дикой малины.

Ощупав ногами пол пещеры, Тийне поняла, что он довольно гладкий, можно идти и вести за собой осла. Но куда идти? Ее осенило – если здесь живут медведи, то наверняка поблизости должен быть выход, вряд ли они устраивают логово в самой глубине горы. И выход – на такой высоте, чтобы медведь, встав на задние лапы, мог выкарабкаться.

Тийне сделала несколько шагов и уткнулась в стену. Ведя по стене рукой, она осторожно пошла во мрак. И тут она услышала плач.

Где-то совсем близко заплакало дитя.

Первая мысль была: медвежонок! Тийне понятия не имела, когда медведицы приносят малышей, и смертельно перепугалась: мохнатая мамаша могла, учуяв человека, кинуться на защиту своего младенца. Тийне прижалась к стене и вслушалась – не зарычит ли мамаша. Рык действительно раздался, но какой-то странный – девушке показалось, что она разобрала слова неведомого языка.

Дальше было еще страшнее – рыку ответил голосок, тоненький и внятный, но понять слова Тийне не смогла.

Одно было ясно – нужно как можно скорее выбраться из пещеры, пусть даже оставив на произвол судьбы осла.

Рык повторился, и тут только до Тийне дошло: да это же цверг! Она отродясь не видела цверга и не знала, как они рычат, но кто бы это еще мог быть? И Уве вместе с бароном и Эрной вышел на охоту за цвергами.

Или же пещерный медведь! Неизвестно, что хуже…