Врата. За синим горизонтом событий

Слушая профессора, я поражался красоте и многокрасочности космоса. Он стал казаться мне слишком огромным и великолепным, чтобы выглядеть страшным, и только потом я вспоминал, что означают эти радиационные потоки и сгустки разреженного газа для меня, для моего хрупкого, такого чувствительного к боли тела. А потом я думал о полете к какому-нибудь из этих далеких гигантов… и моя душа замирала от ужаса.

После одной из таких лекций я распрощался с Сузи и Френси, сел в нише возле лекционного зала и, полускрывшись за ивой, закурил сигарету, начиненную свежей травкой. Тут-то меня и отыскал Шики. Он остановился передо мной, поддерживая себя в воздухе взмахами крыльев.

– Я искал тебя, Боб, – сказал он и замолчал.

Травка начинала действовать на меня.

– Интересная лекция, – с отсутствующим видом произнес я, пытаясь поскорее добиться того приятного состояния, какое бывает после наркотика, и не слишком интересуясь словами Шики.

– Самую интересную часть ты пропустил, – сказал Шики.

Мне пришло в голову, что он выглядит одновременно испуганным и кем-то или чем-то обнадеженным. Что-то у Шики было в голове, и он желал поделиться этим со мной.

Я еще раз затянулся, а он покачал головой и взволнованно продолжил:

– Боб, мне кажется, есть кое-что, за чем стоит отправиться.

– На самом деле?

– Да, на самом деле, Боб. Что-то очень многообещающее. И лететь придется скоро.

Я не был готов к этому. Я хотел просто посидеть и покурить, пока вызванный лекцией ужас не рассеется, так чтобы я снова мог спокойно убивать время. Меньше всего я хотел услышать о новом рейсе. Чувство вины заставляло меня отмахиваться от всякой попытки навязать мне такой разговор, а страх мешал воспринимать смысл.

Шики ухватился за ветку ивы и приподнялся повыше. Он с любопытством глядел на меня и, казалось, обдумывал, как бы пробить брешь в моем равнодушии.

– Друг Боб, – наконец обратился он ко мне, – если я подыщу для тебя кое-что очень привлекательное, ты мне поможешь?

– Помогу? Как?

– Возьми меня с собой! – воскликнул он. – Я способен делать все, только высаживаться в шлюпке не могу. А в том рейсе, который я имею в виду, это не так уж и важно. Там за все выплачивается премия, даже если корабль останется на орбите.

– О чем ты говоришь? – Травка уже полностью овладела мной, я чувствовал тепло в теле, все вокруг мягко расплывалось.

– Мечников разговаривал с лектором, – перейдя на шепот, проговорил Шики. – Из того, что он говорил, я думаю, ясно, что он знает о новом рейсе. Только… они общались по-русски, и я не очень хорошо понял. Но он ждет именно этот рейс.

Я резонно ответил:

– Его последний рейс не принес ему много денег.

– Это совсем другое дело!

– Не думаю, чтобы он включил меня во что-нибудь действительно хорошее…

– Конечно, нет, если ты не попросишь.

– Дьявольщина, – проворчал я. – Ладно, поговорю с ним.

Шики расцвел.

– И тогда, Боб, пожалуйста, возьми меня с собой.

Я погасил сигарету, не выкурив ее и наполовину. Мне показалось, что для подобного делового разговора с Мечниковым надо сохранить остатки рассудка.

– Сделаю, что смогу, – пообещал я и направился к лекционному залу, откуда как раз выходил Мечников.

После его возвращения мы еще не разговаривали. Он выглядел таким же прочным и уверенным, как всегда, и его бородка и бачки были аккуратно подстрижены.

– Привет, Броудхед, – подозрительно осмотрев меня, сказал он.

Я не стал тратить слов.

– Я слышал, ты кое-чего ждешь. Можно мне отправиться с тобой?

Он тоже не стал тратить слов.

– Нет, – отрезал Мечников и посмотрел на меня с откровенной неприязнью. Отчасти этого я от него и ожидал – вероятно, он слышал обо мне и Кларе.

– Ты улетаешь, – продолжал настаивать я. – В чем, в одноместном?

Он любовно погладил бачки.

– Нет, – неохотно ответил Мечников, – не одноместный. Два пятиместных.

– Два пятиместных?

Мечников некоторое время сверлил меня глазами, потом криво улыбнулся. Мне никогда не нравилась его улыбка, она всегда заставляла меня задумываться, чему это он улыбается.

– Хорошо, – наконец сдался он. – Если хочешь, можешь получить место. Не мне решать, конечно. Спроси Эмму – завтра утром она делает краткое сообщение. Она может разрешить тебе полет. Рейс научный, минимальная премия – миллион долларов. И ты к этому имеешь непосредственное отношение.

– Я имею отношение? – Этого я никак не ожидал. – Какое отношение?

– Спроси Эмму, – сухо ответил Мечников и прошел мимо.

В комнате для сообщений собралось больше десяти старателей, почти всех я знал: Сесс Форхенд, Шики, Мечников и несколько других, с кем я выпивал или когда-нибудь переспал. Эммы еще не было, и я сумел перехватить ее на входе.

– Я хочу в этот рейс, – сразу начал я.

Эмма удивилась.

– Вы? А я думала… – тут Эмма смолкла, так и не выдав мне, что же она думала.

– У меня не меньше прав, чем у Мечникова, – продолжил я.