Возвращение царя обезьян

Демоны и обезьяны засмеялись. Счастливые бабуины от переполняющих их эмоций били себя кулаками в грудь так рьяно, что более цивилизованным обезьянам пришлось их успокаивать. На губах императора на мгновение мелькнула улыбка.

– Как ты смеешь оскорблять меня, глупая чужеземка?! – обиженно взревел демон-бык. – Клянусь плоской стопой Золотого Будды – я уничтожу тебя!!!

– Никто не смеет угрожать моей ученице! – вскочив с места, прорычал Сунь Укун, поигрывая посохом.

– И жене, – тихо дополнил демон-свинья. – Не забывай о таких важных вещах, брат.

– Такое забудешь…

– Тогда повтори.

– И жене! – кивнул царь обезьян и с рёвом вырвал клок шерсти со своей груди, подбросив в воздух.

Из каждого волоска прямо в полёте вырос маленький Сунь Укун, и спустя мгновение уменьшенные копии Великого Мудреца, пища и жужжа, как комары, выхватили из своих ушей маленькие посохи, больше похожие на зубочистки, и ринулись на рогатого повелителя демонов.

У Мован ойкал, айкал, пытался подняться над землёй, но и сверху его «жалили» золотыми жалами посохов. Пару раз досталось и его прекрасной супруге. Она обиженно вскрикнула.

– Никто не смеет причинять вред моей жене тоже-э-э! – взревел демон-бык, продолжая отмахиваться от хихикающих Сунь Укунчиков, и из его ноздрей вылетели струи красного пара. – Давайте хоть жён не трогать, это нечестно-о!

– Да неужели?! – делано удивилась Ольга. – Уж чья бы корова мычала, а твоя бы молчала!

– Я не корова!!! – хором заорали У Мован с царевной, так как каждый из них принял это на свой счёт.

Блондинка вспрыгнула на скамейку, прижавшись к царю обезьян, чисто на всякий случай.

Юй-ди хлопнул в ладоши. Раздался далёкий раскат грома, и все маленькие Сунь Укуны исчезли. Секретарь раздражённо напомнил, что здесь суд, а не рынок в крестьянской деревне, поэтому всем надлежит успокоиться. Повисла короткая пауза, каждый собирался с силами, мыслями, остатками терпения и…

– Да спокойна я, спокойна, пусти. – Девушка вырвалась из заботливых рук царя обезьян, который пытался удержать её на месте, и вновь встала, выйдя чуть вперёд. – Я это всё к чему, уважаемый император? Мне ведь тоже надо писать своего рода научный трактат. Понимаете? Время поджимает. А я тут сижу. Мне бы быстренько развестись и домой, желательно сегодня же.

– А ты, Сунь Укун, царь обезьян, хочешь развестись со своей женой? – спросил Юй-ди.

Чиновник, стоящий рядом с троном, наклонился и что-то прошептал ему на ухо. На лицо императора набежало сумрачное облачко.

– А… вспомнил. Сунь Укун! Ты обвиняешься в двоежёнстве и обмане своей жены! Обеих своих жён! Какое наказание ты сам для себя определишь? Желаешь ли ты быть заточённым под стопой Каменного Будды на сто тысяч лет? Желаешь ли ты, чтобы с тебя содрали кожу и оставили умирать в муках, разрываемым дикими птицами на седой вершине великой Джумуламы? Желаешь ли ты, чтобы твой лживый язык был вырван, а рот набит землёй и зашит красной нитью, а в твои бесчестные ноздри…

– Да вы чего-о?! – обалдела Ольга, спиной загораживая гордого супруга. – Что ещё за зверства? Не надо с ним ничего такого делать! Просто разведите нас, и всё. Его вообще-то прошлая жена просто бросила, вы хоть в курсе? У вас хоть какое-нибудь следствие не принято перед судом проводить? Он отец-героин, между прочим! Выкормил весь Тибет, не бросил своих дитачек, в отличие от матери-ехидны.

– Царь обезьян женат на ехидне? – нервно осведомился Юй-ди у секретаря, уже вовсю гремя подвесками на неудобной шляпе.

Секретарь – молодой китаец, держащий в руках пергамент, – рассеянно пожал плечами. Типа да мало ли…

– Нет, нет, это было иносказательно. В общем, на ведьме он женат. – Она обернулась к Сунь Укуну. – Ну ты хоть кивни! А то я одна за тебя тут распинаюсь.

Но Великий Мудрец слишком хорошо знал, что иногда лучше помалкивать и ни с чем не соглашаться, в то же время ничего не отрицая. Он сидел неподвижно, смотрел в никуда и вообще строил из себя неодушевлённый предмет, потому что уж точно не хотел, чтобы в качестве наказания кто-либо делал что-то очень нехорошее с его ноздрями. Впрочем, и все ранее изложенные варианты его тоже не устраивали.

Нефритовый император приказал вызвать ведьму. Царь обезьян поморщился. Эта идея явно казалась ему неудачной, но иногда остаётся только смириться с неизбежным злом.

Какое-то время все молча ждали. Ольга исподтишка рассматривала мудрых старцев. Тот, который написал трактат, был одет во всё жёлтое. Худощав, как Ша Уцзин, с узкой длинной бородкой. Он держал в руках меч, вложенный в ножны и обмотанный красной шёлковой лентой, а у ног его стоял чайник.

– Аолия, ты не должна так открыто смотреть на мужчину, – с укоризной в голосе шепнул Чжу Бацзе. – Тем более что ты смотришь на одного из восьмерых бессмертных мудрецов.

Блондинка покосилась на свинью и поморщилась:

– Объяснил бы лучше, чем нотации читать.

– Это Люй Дунбинь, от рождения Люй Янь, Мастер Чистого Ян, Чуньян-цзы.

– Люй… инь… ян… Ты можешь по-русски говорить?