Возвращение скипетра

Он знал больше, чем показывал. Ланиусу не нужно было быть гением, чтобы понять это. Король задумался, не следует ли ему надавить на солдата. В конце концов, он решил не делать этого. Достаточно скоро он узнает об этом от Граса. Ему было интересно, что произошло. Другой король уже довольно давно не вызывал его подобным образом.

Почесывая в затылке, Ланиус отправился в комнату, где он обычно завтракал. Орталис сидел там, потягивая вино из кубка и немного ерзая. "О, привет", - сказал Ланиус. "Охранник, должно быть, пропустил его сигналы. Я думал, твой отец будет здесь".

"Что он сказал?" Спросил Орталис. Серебряный кубок задрожал в его руке — не очень сильно, но достаточно, чтобы Ланиус заметил. "Что именно он сказал?"

Ланиус вспомнил прошлое. Он гордился тем, что мог разобраться в подобных вещах. "Он сказал, что другой король хотел видеть меня здесь как можно скорее". Это было не дословно, но смысл передавался достаточно хорошо.

Орталис кивнул и улыбнулся — удивительно нервной улыбкой для столь раннего времени суток. "Хорошо. Тогда он действительно все понял правильно", - сказал он. "Это то, что я просил его передать тебе, все в порядке".

"То, что ты велел ему передать мне?" Мозги Ланиуса работали не так хорошо, как ему хотелось бы.

"То, что я велел ему передать тебе, да". На этот раз Орталис звучал немного увереннее. Не вставая со стула, он принял позу. "Я новый король Аворниса".

"Ты кто?" Нет, Ланиус был не в лучшей форме. Он не рассмеялся Орталису в лицо, но еле сдержался. "Что случилось с твоим отцом?" Это беспокойство было главным, что заставляло его не показывать всего, о чем он думал.

Он ждал, что Орталис скажет ему, что Грас безнадежно болен или даже что он умер ночью. Грас казался в добром здравии, когда Ланиус видел его в последний раз, но другой король не был молодым человеком. Такие вещи могли случиться, и случиться слишком легко.

Но Орталис ответил с неким свирепым ликованием в голосе: "Я отправил его в Лабиринт, вот что".

Теперь Ланиус откровенно уставился на него. "Ты... отправил своего отца в Лабиринт?" Он не мог в это поверить. Грас победил всех врагов в поле зрения, от мятежной аворнийской знати до короля Дагиперта Фервингийского и самого Изгнанного. Как он мог пасть перед собственным сыном, гораздо менее опасным противником?

Как только Ланиус задал себе вопрос таким образом, вероятный ответ стал ясен. Что касается Граса, был бы Орталис вообще заметным противником? Грас всегда относился снисходительно к своему законному сыну и никогда не воспринимал его всерьез. Должно быть, сейчас он сожалеет об этом.

"Тебе лучше поверить, что это сделал я", - прорычал Орталис. "Он тоже этого хотел. Теперь это мое королевство, клянусь бородой Олора".

"Твой?" Спросил Ланиус. "А как насчет меня?"

"А как насчет тебя? Я скажу тебе, что насчет тебя", - ответил его шурин. "Ты тоже можешь быть королем, если хочешь. Ты можешь продолжать носить корону, если хочешь. Всякий раз, когда мой старик говорил "Лягушка", ты прыгал. Пока ты продолжаешь прыгать для меня, все будет хорошо ". Он улыбнулся, как бы говоря, что уверен, Ланиус не стал бы возражать против подобного соглашения.

Когда Грас впервые возложил корону на свою голову, вся власть была в его руках. Ланиус был номинальным главой, не более. Грас избавился бы от него, если бы мог сделать это, не распаляя людей, положив конец древней династии Аворниса. Он даже не потрудился притвориться, что все по-другому.

Однако мало-помалу Ланиус собрал крупицы власти в свои руки. То, что Грас так часто отправлялся в кампании, ничуть не повредило делу. Грасу нужен был кто-то, кто мог бы управлять делами здесь, в столице, пока он был в отъезде. Кому еще он мог поручить эту работу? Орталис? Орталис этого не хотел. И так это дошло до Ланиуса, и с этим приходило все больше и больше.

Удосужился ли Орталис когда-нибудь заметить, что Ланиус действительно был самостоятельным королем? Это казалось маловероятным.

Ланиус чуть было не спросил его, а что произойдет, если мне не захочется прыгать? Он почти спросил, но не спросил. Выражение лица Орталиса дало ему весь ответ, в котором он нуждался. Если ты этого не сделаешь, я причиню тебе боль. Мне тоже понравится причинять тебе боль. Ты хоть представляешь, как мне это понравится?

На самом деле Ланиус сказал: "Я буду работать с тобой так же, как работал с твоим отцом, при одном условии".

"Условие?" Лицо Орталиса и раньше было уродливым. Теперь оно стало еще уродливее. "Какого рода условие? Ты не указываешь мне, что делать, Ланиус. Никто не говорит мне, что теперь делать. Я сыт этим по горло от всех ".

"Это немного", - сказал Ланиус, что могло быть правдой, а могло и нет.

"Тогда в чем дело?" В голосе Орталиса все еще звучало подозрение.