Возвращение скипетра

Одной из целей, которой у него, очевидно, не было, был побег. Даже если бы она у него была, это не принесло бы ему большой пользы, так что он прекрасно обходился и без нее. Большую часть большого двора монастыря занимал огород. Некоторые монахи, занимавшиеся там прополкой и обрезкой, оторвались от своих трудов и уставились на Граса. На них были коричневые мантии с капюшонами, как у Пипило. Грас чувствовал бы себя здесь так же неуместно в своих королевских регалиях, как и в ночной рубашке.

Ношение этой ночной рубашки не помешало ему быть узнанным. Мужчина примерно его возраста с растрепанной седой бородой подошел к нему и погрозил пальцем у него перед лицом. "Видите, каково это, ваше величество? Вы видите?"

"Этого будет достаточно, брат Петросус", - сказал Пипило. "Ты не хотел, чтобы люди поносили тебя, когда ты впервые присоединился к нам здесь. Будь добр, окажи брату Грасу ту же любезность, которую ты хотел для себя ".

Бывший министр финансов Граса не захотел слушать. "Орталис теперь король?" он потребовал ответа у Граса, который не смог удержаться от кивка. Петросус хихикнул. "Тогда я уйду! Я знаю, что уйду! Лимоса позаботится об этом".

Послушал бы Орталис дочь Петросуса по этому поводу? Он, конечно, мог бы, но у Граса были свои сомнения. И он не хотел, чтобы Петросус думал, что ему все сойдет с рук. Он сказал: "Послушай, мой бывший друг, если Орталис отправит своего собственного отца в изгнание, почему он должен хоть на грош заботиться о своем тесте?"

Петросус нахмурился на него. "Потому что я бы не стал указывать ему, что делать каждую минуту дня и ночи".

"Нет?" Грас невесело рассмеялся. "Ты знаешь, сколько шрамов он оставил на спине твоей дочери?" Он не сказал Петросусу, что Лимосе нравилось получать свои рубцы. Может быть

Петросус уже знал о вкусах своей дочери. Если бы он этого не сделал… Грас намеревался причинить ему боль, но это зашло слишком далеко.

"И этого будет достаточно и от тебя, брат Грас", - сказал Пипило с видом человека, у которого были полномочия отдавать подобные приказы. "Брат Петросус, будь добр, возвращайся к своему садоводству". Петросус ушел, хотя его лицо было пунцовым, и он скрипел зубами от ярости. То, что он ушел, доказало Грасу, какой властью здесь обладал Пипило.

Настоятель повел короля в кладовую, где, как и было обещано, монах выдал ему коричневую рясу и пару прочных сандалий. Ряса была такой же удобной, как и все, что он носил. Сандалии нужно было бы сломать.

Прозвенел колокол. "Это призыв к утренней молитве", - сказал Пипило. "Мы собираемся вместе на рассвете, в середине утра, в полдень, после полудня и на закате. Пойдем, Брат. Теперь ты один из нас, и это от тебя требуется ".

"Есть ли какой-нибудь способ, которым я могу выбраться из этого?" - спросил Грас, которому было трудно представить, что боги на небесах уделяют много внимания молитве.

"Это необходимо", - повторил Пипило. "Любой, кто не соответствует здешним правилам, сочтет свое пребывание здесь гораздо менее приятным, чем могло бы быть в противном случае".

С этой не очень завуалированной угрозой, звенящей в его ушах, Грас последовал за Пипило в часовню. Монахи стекались со всего монастыря. Их собралось больше, чем Грас ожидал. Он с облегчением увидел, что не всех их он отправил сюда в ссылку. Это сделало бы его пребывание здесь еще менее приятным, чем могло бы быть в противном случае. Все, что он мог сейчас сделать, это попытаться извлечь максимум пользы из происходящего.

"Добро пожаловать, братья, добро пожаловать", - сказал Пипило с кафедры. "Сегодня к нам присоединился новый брат, как некоторые из вас, наверное, уже знают. Пожалуйста, поприветствуйте брата Граса в наших рядах".

"Добро пожаловать, брат Грас!" - хором воскликнули другие монахи. Некоторые из них действительно говорили так, как будто имели это в виду. Другие уставились на него с тем же мстительным удовольствием, что и Петросус. Он мог без труда прочитать их лица. Вот человек, который поместил меня сюда, и теперь он сам здесь, думали они. Посмотрим, как ему это понравится!

О чем бы они ни думали, у них не было шанса сказать это Грасу в лицо. Аббат Пипило провел их в молитвах и гимнах королю Олору и королеве Келее. Грас знал молитвы и слова к гимнам. Произнести их было легче, чем промолчать. Он не думал, что они причинят какой-либо вред. С другой стороны, он тоже не думал, что от них будет какая-то польза.

Когда молитвы закончились, монахи вернулись к своим трудам. Грас огляделся, размышляя, что делать дальше. К нему подошел Пипило. "Сюда, брат, если тебе угодно", - сказал он. Пожав плечами, Грас последовал за ним.

Пипило повел его на кухню. Она была почти такой же большой, как в королевском дворце. Настоятель представил Граса брату Неофрону, главному повару. "У тебя была какая-нибудь практика работы с едой?" Спросил Неофрон.

"Не в течение многих лет", - ответил Грас.