Возвращение Короля

Но в конце Третьей Эры в южном Мерквуде и в горных районах вблизи Мордора появилась новая раса троллей. На черном языке их называли олог-хай. Несомненно, их вывел Саурон, но неизвестно, от какого племени. Некоторые утверждали, что это не трюлли, а гигантские орки; но ологхай по телосложению и уму были непохожи даже на самых больших орков, которых они намного превосходили размером и силой. То были тролли, но полные злой воли своего хозяина: свирепая раса, сильная, проворная, яростная и коварная. В отличие от старой, сумеречной расы, они могли находиться на солнце столько, сколько удерживала их воля Саурона. Они мало говорили, и единственным знакомым им языком была черная речь Барад-Дура.

Гномы

Гномы — совершенно особая раса. О их странном бытии и о том, почему они одновременно и похожи и непохожи на эльфов и людей, рассказывается в «Сильмариллионе»; тем не менее об этих сказаниях меньшие эльфы Средиземья не знают, а сказания поздних людей перепутаны с воспоминаниями об их собственной расе.

Гномы — крепкий, упорный народ, таинственный, работящий, хорошо помнящий обиды (и добрые дела тоже); гномы любят камень, драгоценности, любят придавать вещам форму своими руками. Они не злы по природе, и мало кто из них добровольно служил Врагу, что бы ни утверждалось об этом в сказаниях людей, ибо люди древности завидовали богатству гномов и искусству их рук и между этими расами не было дружбы.

Но в Третью Эру во многих местах между гномами и людьми устанавливаются более дружественные отношения; и, в соответствии со своей природой, гномы, работая, путешествуя и торгуя после разрушения своих древних жилищ, использовали языки людей, среди которых жили. Но тайно (в отличие от эльфов, они строго хранили свои тайны, не раскрывая их даже друзьям) они говорят на своем собственном странном языке, мало изменяющемся с годами: он превратился в язык скорее фольклора, чем повседневного употребления, и они берегут его и охраняют, как сокровище прошлого. Мало кто из представителей других рас преуспел в его изучении. В повествовании его отголоски встречаются лишь в нескольких географических названиях, которые Гимли сообщает своим товарищам, и в воинственном кличе, который он издает при осаде Хорнбурга. Этот клич, собственно, не является тайной и был слышен на многих полях сражений со времен молодости Мира. Барук казад! Казад ай мену! — «Топоры гномов! Гномы против вас!»

Однако имя самого Гимли и имена всех его родственников — северного (человеческого) происхождения. Свои собственные имена гномы не открывают никому. Даже на могилах они не высекают их.

II

Относительно перевода

В ходе представления материалов Красной Книги современному читателю главная лингвистическая трудность заключалась в том, чтобы перевести их, насколько это возможно, в систему наших терминов. Лишь языки, чуждые вестрону, были оставлены в оригинальной форме, но они сохранились главным образом в названиях местностей и именах людей.

Общий язык, как язык хоббитов и их повествования, неизбежно заменялся современным английским. В процессе перевода разница, существующая между различными диалектами вестрона, сильно уменьшалась. Были сделаны некоторые попытки отразить эту разницу при помощи различных стилей современного английского языка; но разница между произношением и идиомами вестрона Шира и эльфов и высших людей Гондора гораздо значительнее, чем показано в книге. Хоббиты, в сущности, по большей части говорят на деревенском диалекте, в то время как в Гондоре и Рохане используют древний язык, более формальный и выразительный.

Следует указать одно очень важное различие, которое оказалось невозможно передать. Язык вестрон делает во втором (а также и в третьем) лице, независимо от числа, различие между «фамильярной» и «почтительной» формами. Однако одной из особенностей диалекта Шира был выход из повседневного употребления почтительной формы. Эта форма задержалась лишь в Вестфартинге как выражение ласки. Именно это имели в виду люди Гондора, когда говорили о странностях языка хоббитов. Перегрин Тук, например, в первые дни своего пребывания в Гондоре использовал фамильярную форму при обращении к лицам всех рангов, включая самого повелителя Денетора. Это могло забавлять престарелого наместника, но очень удивляло его слуг. Несомненно, свободное использование фамильярных форм способствовало распространению слуха о том, что Перегрин у себя на родине является важным лицом^[80].