Возвращение короля

И всадники королевского дома на белых конях объехали могильник с песней о Теодене, сыне Тенгеля, сочиненной его менестрелем Глеовайном, – то была последняя песня, написанная им. Торжественные и печальные голоса всадников брали за душу даже тех, кто не понимал роханской речи, а слова песни зажигали огонь в глазах народа Марки, и люди этой земли вновь слышали далекий гром копыт на Севере и голос Эорла в битве на поле Келебранта. И длилось сказание о королях, и громко пел в горах Хельмов рог, покуда не нагрянула Тьма и король Теоден не восстал, и не поехал сквозь Тень в огонь, и не пал в блеске славы, не дождавшись того, как солнце, возвратившееся противу всяких ожиданий, засверкало утром над Миндоллуином.

Минуя тьму, минуя сомнение, к началу дня
Ехал он и пел песню, обнажив меч.
Он оживлял надежду и с надеждой погиб.
И над смертью, над ужасом, над судьбой
Поднялся к великой славе.

Но Мерри стоял у подножия зеленой могилы и плакал, а когда песня закончилась, воскликнул:

— Король Теоден! Король Теоден! Прощай! Ты был мне как отец, хотя и недолго... Прощай!

Когда погребение завершилось, плач женщин затих и король Теоден остался один в своей могиле, все собрались в золотом зале на великий пир, прогнав печали: Теоден прожил долгую жизнь и с честью закончил ее, не хуже, чем величайшие его предшественники. И когда по обычаю Марки наступило время выпить в память королей, вперед выступила Эовин, благородная дама из Рохана, золотая, как солнце, и белая, как снег, и поднесла Эомеру полную чашу.

Тогда встали менестрель и сказитель и поименно помянули всех властителей Марки по порядку: Эорла Юного, Брего – Строителя Чертога, Алдора – брата Балдора Неудачника, Фреа, и Фреавайна, и Голдвайна, и Деора, и Грама, и Хельма, что прятался в Пропасти Хельма, когда захватили Марку. И так покончили с девятью могилами на западной стороне, ибо на Хельме сей род прерывался. И пришел черед могил на восточной стороне: Фреалава – племянника Хельма, Леовы, и Валды, и Фолки, и Фолквайна, и Фенгеля, и Тенгеля, и последнего – Теодена. И когда прозвучало имя Теодена, Эомер осушил чашу. Тогда Эовин попросила виночерпиев наполнить кубки, и все собравшиеся встали и выпили за нового короля, восклицая: «Привет тебе, Эомер, король Марки!»

Когда пир подходил к концу, Эомер встал и сказал: — Это тризна по королю Теодену, но я поведаю вам радостную новость и король не будет в обиде, ибо был моей сестре Эовин как отец. Слушайте, мои гости, прекрасный народ разных земель, какой никогда прежде не собирался в этом зале! Фарамир, наместник Гондора, князь Итилиена, просит руки Эовин, благородной дамы из Рохана, и она согласна быть его женой. Посему они обручаются, и все вы тому свидетели.

Фарамир и Эовин вышли вперед и взялись за руки, и все выпили за их здоровье и возрадовались. — Отныне, — сказал Эомер, — Гондор и Марка связаны новыми узами, и никто не радуется этому больше меня.

— Вас не назовешь скупцом, Эомер, — заметил Арагорн, — вы отдаете Гондору прекраснейшее из сокровищ вашего королевства.

Тогда Эовин взглянула в глаза Арагорну и сказала: — Пожелайте мне счастья, мой владыка и целитель!

И Арагорн ответил: — Я желал тебе счастья с нашей первой встречи. И мое сердце радуется, видя твое блаженство.

После тризны те, кто должны были уехать, испросили на то позволения у короля Эомера. К отъезду готовились и Арагорн со своими рыцарями, и народ Лориена и Ривенделла. Но Фарамир и Имрахиль оставались в Эдорасе. Простившись с братьями, осталась и Арвен, Вечерняя Звезда. Никто не стал свидетелем ее последней встречи с Эльрондом, ее отцом. Они ушли в холмы и там долго беседовали, и горьким было их расставание, ибо они прощались навсегда.

Наконец перед самым отъездом гостей Эовин и Эомер пришли попрощаться к Мерри и сказали: «Прощайте, Мериадок из Шира и Виночерпий Марки! Поезжайте навстречу удаче и возвращайтесь поскорее!»

И Эомер сказал: — За ваши подвиги короли Древности осыпали бы вас дарами, коих было бы не увезти и телеге с Мундбургских полей, и все же вы твердите, что не возьмете ничего, кроме подаренных вам доспехов. У меня и впрямь нет награды, достойной ваших деяний, но моя сестра просит вас в память о Дернхельме и рогах Марки, трубящих на рассвете, принять эту вещицу.

И Эовин подала Мерри захваченный в орде Скаты Червя древний рог на зеленой перевязи, маленький, но искусно выложенный серебром. На нем была выгравирована вереница быстрых всадников и великой силы руны.

— Это наследие нашего дома, — сказала Эовин. — Рог сделан гномами и был захвачен в орде Скаты, прозванного Червем. Эорл Юный принес его с севера. Если в тяжелую годину затрубить в этот рог, то его голос вселит страх в сердца врагов и радость в сердца друзей. И друзья услышат и придут на помощь.

Тогда Мерри взял рог, ибо отказаться было невозможно, и поцеловал Эовин руку. Они обнялись и до поры расстались.