Возвращение Арсена Люпена

– Об этом мы и будем говорить.

– Да… да…

– Папиросу? – предложил князь. – А, берешь! Я знаю, что ты хочешь жить. Тем лучше, тем скорее мы договоримся.

Он закурил папиросу, дал огня молодому человеку и в нескольких словах сухим тоном изложил, чего он от него хочет.

– Будучи Жераром Бопре, ты был утомлен жизнью, у тебя не было денег, не было никакой надежды на лучшее… Хочешь быть здоровым, сильным, богатым?

– Я не понимаю.

– Это очень просто. Случай поставил тебя на моем пути. Ты молод, красив, умен, вдобавок поэт и, как доказывает твой решительный поступок, честен. Все эти качества редко встречаются вместе. Я их ценю… и желаю ими воспользоваться…

– Я не продаю себя.

– Глупый, да никто и не говорит о продаже! Сохрани их при себе. Они слишком ценны, чтобы отнять их у тебя.

– Так что же вам нужно от меня?

– Твоя жизнь!

И, указывая на шею юноши, на которой еще видна была красная полоса от веревки, он продолжал:

– Твоя жизнь! Ты не сумел ее устроить. Ты ее испортил. – Он схватил его за руки. – Слушай! Ты свободен! На тебе теперь нет социальных оков. У тебя нет даже имени. Ты стер это клеймо, которое общество выжигает на лбу каждого родившегося. В толпе рабов, где каждый ходит с ярлыком, ты можешь оставаться неизвестным, невидимым, как если бы ты владел волшебным кольцом… или, если хочешь, можешь сам себе выбрать ярлык. Ты можешь из своей жизни, как из воска, вылепить что угодно! Тебя ждет совершенно новая жизнь!

У молодого человека при этих словах вырвался усталый жест:

– Ну и что же я сделаю? То же, что и до сих пор делал. Ничего.

– Отдай ее мне.

– А что вы можете сделать?

– Все.

– Это только слова, обещания, – воскликнул молодой человек с оживившимся лицом. – Пустые сны. Я знаю себе цену, знаю свой бессильный, робкий, слабовольный характер. Чтобы начать жизнь снова, нужна воля, а у меня ее нет…

– У меня есть!

– Друзья…

– Они у тебя будут.

– Средства…

– Я тебе дам их. И какие средства! Неисчерпаемые! Ты будешь брать, как из волшебной шкатулки.

– Но кто же вы? – воскликнул молодой человек с изумлением.

– Для других – князь Сернин, для тебя… да не все ли равно тебе. Я больше чем князь, больше чем король, чем император…

– Кто же вы… кто вы… – повторял молодой человек.

– Я человек, который может все.

Он упорно смотрел на юношу и продолжал:

– Ты станешь богатым и сильным. Я предлагаю тебе свободную, красивую жизнь, славу, обеспеченность, необходимую тебе как поэту… Согласен?

– Да, – чуть слышно прошептал молодой человек. – Что же мне надо делать?

– Ничего.

– Но все-таки?

– Ничего, повторяю тебе. Оставь эти заботы мне.

– Чем же я буду заниматься?

– Ничем… хочешь, пиши стихи… Живи, как тебе угодно. У тебя будут для этого деньги.

– Кем же я буду?

Сернин взял его за руку и показал на соседнюю комнату:

– Ты займешь его место. Ты будешь им. Жерар задрожал от отвращения.

– Нет, это преступление, я не хочу… он умер… я хочу совершенно новое, неизвестное имя.

– Ты будешь им! Я тебе говорю, – воскликнул Сернин, – и никем другим! Он оставил тебе блестящее имя, которое десять веков с гордостью носили…

– Нет, это преступление, – почти простонал Бопре.

– Ты будешь им, – проговорил Сернин с невероятной силой в голосе. – Непременно им!

Или ты станешь опять поэтом Бопре, а жизнь Бопре принадлежит мне. Выбирай!

Он вынул револьвер, зарядил его и направил на молодого человека.

– Выбирай, – повторил он.

Выражение его лица было неумолимо. Жерар испугался, спрятал лицо в подушки и заплакал.

– Я хочу жить.

– Ты уверен в этом?

– Да, тысячу раз – да! Все, что угодно, только не смерть!

– Я не требую от тебя невозможного, не требую ничего дурного, – продолжал убеждать его князь. – Если что и будет, так я отвечаю… Вовсе не преступление… Немного боли… Ты потеряешь несколько капель крови. Но что это в сравнении со страхом смерти!

– Я не боюсь боли.

– Тогда сделай это сейчас же, – воскликнул Сернин. – Десять секунд боли – и ты станешь другим человеком!

Он схватил его и посадил на стул, положив его левую руку на стол. Быстро вынул из кармана нож и приложил его лезвие между первым и вторым суставом мизинца левой руки Бопре.

– Ударь правой рукой. Один удар – и все.

Сернин взял его правую руку и показал, как нужно ударить по лезвию ножа. Жерар в ужасе отстранился, он понял, чего требовал князь.

– Нет, я не могу!

– Один удар, только один удар – и ты будешь похож на того человека. Никто тебя никогда не узнает…

– Его имя?

– Ударь, я тебе говорю.

– О нет… потом… я не могу сейчас… Боже, какая пытка!

– Сейчас, сию минуту!

– Нет… нет!

– Ну ударь же! За это небольшое страдание ты получишь богатство, славу, любовь.

– Любовь?

– Да, любовь. Ты полюбишь и будешь любим… Твоя невеста ждет тебя. Я сам выбрал ее тебе. Она красивее самой красивой девушки в мире и чиста, как голубь, но надо немножко потерпеть. Ну, ударь!

Жерар поднял руку для удара, но инстинкт оказался сильнее. Он вырвался из рук Сернина и бросился в другую комнату. Крик ужаса вырвался у него при виде трупа, он вернулся, упал на колени перед Серниным.