Возвращение

– Нет, не пустяки, – возразила Натали. – На кону твоя карьера. Университет Джонса Хопкинса! Ты не можешь отказаться из-за меня.

– Ты же понимаешь, что я взрослый человек и решать буду сам?

Натали с усталым видом поднялась с кресла и подошла к перилам. Я сразу же присоединился к ней. Болотные кипарисы у дальнего берега тянули белые стволы из лона древних вод. Я, как и прежде, залюбовался точеным профилем Натали. Все ждал ее слов, однако она молчала, упорно избегая моего взгляда.

– Понимаю, это сложно, – не выдержал я, – но поставь себя на мое место. Представляешь, как я был растерян?

– Представляю. И многие твои вопросы так и остались без ответов. Только, пожалуйста, поверь: мне тоже приходится тяжко.

Выслушав Натали, я почувствовал, что мы не просто говорим на разных языках – здесь не поможет никакой переводчик.

– Ты правда меня любила, Натали?

– Да. – Она все-таки посмотрела мне в глаза. – Любила и люблю. Попрощаться с тобой – одно из самых сложных решений в моей жизни. – Ее голос задрожал.

– Если я так много для тебя значу – зачем же ты все закончила?

– Потому что порой так устроена жизнь.

Я хотел было возразить, и тут услышал, как по гравию зашуршали шины. Хлопнула дверца автомобиля, и со стороны крыльца раздался стук. Я понятия не имел, кто бы это мог быть. Кроме Натали, меня почти не навещали гости. Мне отчаянно хотелось продолжить прерванный разговор, а еще лучше – начать новый, более понятный. Но Натали кивнула в сторону двери.

– Кто-то пришел.

– Слышу, – буркнул я.

– Тебе лучше открыть. А мне – вернуться к работе.

Я мог бы спросить, продолжим ли мы разговор, однако заранее знал ответ, так что поплелся в дом.

На пороге стоял мужчина в коричневой форме курьера UPS – примерно мой ровесник, худощавый и жилистый. Он протянул мне средних размеров коробку. Я попытался вспомнить, что же заказывал, но так и не смог.

– Распишитесь, пожалуйста. – Курьер достал планшет со стилусом.

Поставив посылку на крыльцо, я нацарапал свою фамилию, а затем отнес коробку в дом. Увидев, что отправитель – юридическая контора из Южной Каролины, я догадался: это дедушкины вещи.

Я поставил посылку на кухонный стол. С веранды пришла Натали. Я замешкался, не зная, что делать. С одной стороны, хотел побыстрее открыть коробку, с другой – удержать Натали, попробовать до нее достучаться, убедить, что она совершает ошибку.

– Что там – кастрюли и сковородки? – поинтересовалась она.

– Нет. – Я достал перочинный нож и разрезал клейкую ленту. – Помнишь, я рассказывал про водителя эвакуатора? Это посылка от его адвоката. Вещи моего дедушки.

– Ты все-таки их добыл?

– Чудом, – улыбнулся я.

– Я, пожалуй, пойду.

– Ты не могла бы подождать, если не трудно? Не знаю, что здесь окажется. Мне может понадобиться совет.

Я отогнул клапаны и достал из коробки мятую газетную бумагу. Сразу под ней обнаружилась бейсболка, которая напомнила мне о череде давно минувших летних каникул. Я обрадовался этой кепке – поношенной и засаленной – словно старому товарищу. Возможно, она была у дедушки на голове, когда случился инсульт, а может, лежала рядом, на пассажирском сиденье. Одно я знал точно: отныне, куда бы я ни направился, эта бейсболка поедет со мной.

Затем я извлек дедушкин бумажник – криво застегнутый и потрепанный, с заломами на коже. Если там когда-то и водились деньги, их давно уже и след простыл. Меня больше интересовали фотографии. Я обнаружил две карточки с Роуз, еще одну – где я еще мальчишка, а также семейный портрет, который, должно быть, выслала мать, когда я учился в старших классах. Вдобавок я нашел совместную фотографию моих родителей.

В отдельном прозрачном пакете лежала регистрационная карточка на машину, а также несколько авторучек и погрызанный карандаш – эти вещи, должно быть, изъяли из бардачка. Под пакетом я нашел небольшую спортивную сумку, а в ней – носки, нижнее белье, пару брюк и две рубашки, зубную щетку с тюбиком пасты, дезодорант. Значит, дедушка планировал короткую поездку. Впрочем, находки не приблизили меня к ответу, куда именно он держал путь.

Разгадка дожидалась меня на дне коробки в виде двух дорожных карт, пожелтевших и потрепанных. На вид им было лет тридцать, не меньше. Развернув первую, я увидел, что дедушка отметил ярко-желтым маркером два маршрута. Первый вел на север, в Александрию, куда дедушка ездил на похороны моих родителей. Прочерченный путь шел по небольшим сельским дорогам, минуя межштатную автомагистраль.

Натали, склонившись над картами, провела пальцем вдоль другого ярко-желтого маршрута, который вел по загородным дорогам на запад, в Шарлотт, а оттуда – через границу – в Южную Каролину. В Исли? Я не мог утверждать наверняка, хотя линия этого маршрута показалась мне ярче первой, чернила – более свежими.

На второй карте я увидел Южную Каролину и Джорджию. На секунду я испугался, что дедушка не отметил дальнейший путь. Однако я тут же понял, что это не так. Линия начиналась там же, где прерывалась на первой карте, огибала Гринвилл с севера, а затем устремлялась по шоссе, ведущему прямиком в Исли.

Но не обрывалась.