Возвращение

Она промолчала, и я пошел к полицейской машине, мимоходом отметив, что все три местных жителя сгрудились поодаль, бросая на меня настороженные взгляды.

– Если хочешь, поговорим в участке, – добавил я.

Не успела Натали возразить, как я уже уселся на заднее сиденье. Она же немного постояла в раздумьях, а затем подошла к собравшимся неподалеку. Старик тут же заговорил, взволнованно жестикулируя. Натали кивнула, несколько раз коротко поддакнула и через пару минут вернулась к автомобилю.

Она завела мотор и вырулила на дорогу, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. Натали явно злилась оттого, что оказалась в ситуации, которой всеми силами старалась избежать.

– Где твоя машина? – буркнула она.

– Сверни налево. Там, в паре сотен ярдов.

– Лучше отвезу тебя в участок.

– Как же я тогда заберу машину?

Натали вздохнула. Меньше минуты спустя мы подъехали к моему внедорожнику. Попытавшись выйти, я обнаружил, что дверь заперта. Натали выпорхнула из машины и любезно меня выпустила.

– Благодарю! – кивнул я.

– Что случилось? – Она сложила руки на груди. – Рассказывай все как есть.

– Что-то пить хочется, – пожаловался я. – Поедем ко мне домой.

– Ни за что!

– На улице становится жарко, а история будет долгой.

– Напомни, как там зовут эту девушку? – спросила Натали.

– Келли.

– Имя-то я помню. Фамилия какая?

– Вот это я и собирался выяснить.

* * *

Я поехал к дому, Натали – следом. Я первым вышел из машины, подождал свою гостью, и мы вместе направились к дому. Вспомнилось, как мы бок о бок поднимались по ступенькам после визита на пасеку. Тогда нас потянуло к друг другу, мы влюбились – а затем Натали все оборвала. Что же я сделал не так? Почему она не дала нам второй шанс?

На кухне я достал из буфета два стакана и повернулся к Натали:

– Тебе чая или воды?

Она мельком выглянула на веранду – уже не такую, как во время нашего свидания.

– У тебя есть сладкий чай?

– Конечно.

– Налей мне, пожалуйста.

Я наполнил стаканы, добавил кубики льда и жестом пригласил гостью на веранду.

– Ты можешь просто рассказать, в чем дело, без церемоний? – сердито осведомилась Натали.

– Хочу устроиться поудобнее, – сказал я в свое оправдание. – Не делай из мухи слона.

На веранде я опустился в кресло-качалку, наслаждаясь тенью, и подождал Натали. Немного помявшись, она неохотно села напротив.

– Ну? – воззрилась она на меня. – Надеюсь, история того стоит.

Я поведал ей все с самого начала, закончив рассказ на том, как Келли попала в больницу, а я решил разузнать о ее семье, заглянув в трейлер.

Натали слушала внимательно, не перебивая.

– Келли правда может умереть? – наконец спросила она.

– Без пересадки – точно умрет, – твердо сказал я. – Лекарства и переливания крови временно помогут, но ее болезнь смертельна. Тот же недуг погубил Элеонору Рузвельт.

– Почему же ты не подключил полицию?

– Не хотел для Келли неприятностей. Сейчас ей нужно оставаться в больнице, что бы ни случилось. И раз уж она отказалась говорить с врачами, то и с полицией, думаю, не станет.

Немного помолчав, Натали поинтересовалась:

– Ты нашел какие-то зацепки в ее трейлере?

– Совсем немного. Там почти не было вещей – наверное, из-за пожара. Я обнаружил календарь с пейзажами Джорджии, а также толстовку местной футбольной команды.

– Думаешь, Келли из Джорджии?

– Вероятно.

– Да уж, негусто, – подытожила Натали.

– Угу, – кивнул я. – К тому же Джорджия – крупный штат. Я даже не знаю, откуда начать.

Натали искоса взглянула на меня:

– Почему ты так хочешь ей помочь?

– Я не просто богатый красавчик. Я еще и добрая душа.

Натали улыбнулась краешком губ – впервые за весь разговор. Я хорошо помнил эту улыбку и сам поразился, насколько сильно по ней скучал, как горячо желал, чтобы она вернулась в мою жизнь. Натали опустила глаза, как будто прочитав мои мысли. Наконец она нарушила тишину:

– Хочешь, я попробую поговорить с Келли?

– Боюсь, она еще сильнее замкнется в себе.

– Могу поискать в базе ее отпечатки.

– Ее вряд ли арестовывали.

– Скорее всего, ты прав, – согласилась Натали.

– Что же мне делать?

– Не знаю, – вздохнула она. – Может, девочка заговорит, когда ей станет хуже?

Я пожал плечами и, немного замявшись, продолжил:

– Позволь задать тебе вопрос…

Натали, похоже, поняла, к чему я веду.

– Не надо, Тревор. Пожалуйста.

– Я просто хочу узнать, что между нами случилось. Что я сделал не так?

– Ты не сделал ничего плохого.

– Тогда почему?

– Ты тут ни при чем. Это все я, – ответила Натали.

– Что ты имеешь в виду? – не понял я.

– Я испугалась, – прошептала она.

– Меня?

– Тебя. И себя. Нас обоих.

– Что же в этом страшного?

– Все. – Натали посмотрела вдаль, и ее лицо исказилось от боли. – Мне нравилось каждое мгновение с тобой. Встреча в парке, твои рассказы о пчелах, ужин в Бофорте. Речная прогулка и свидание здесь, на веранде. Все было… в точности таким, как я мечтала. Идеальным. Но…

Она запнулась.

– Что – но?

– Ты уезжаешь, – вздохнула она. – Уже скоро, так ведь?

– Я же говорил, что могу не ехать в Балтимор! Я останусь. Что-нибудь придумаю. Это все пустяки.