Возможно, Беккет

Высшим пилотажем нашего Тупого искусства проживания была удивительная и дикая вещь, от которой трясло даже Флягина, это попрошайничество в роли убогих у пушек Преображенского собора. Флягину попросту было стыдно. С большей легкостью он бы приколотил себя гвоздями к перекладине, чем встал у калитки с протянутой рукой. Приходилось мне самому брать на себя всю ответственность (и славу) отбивая хлеб у лженищих и калек гражданской войны 1991-2021 годов, пока Флягин гулял по площади, считая голубей. Мне не надо было притворяться, подворачивать ногу, выворачивать шею: я стоял очень прямо, ласково протянув тонкую руку из рукава клетчатого ингиного пиджака: "Подайте ради прекрасного художнику на пропитание ". Текст причитания раз от раза варьировался: то "художнику-авангардисту", то "художнику-постмодернисту", "пропитание" заменялось на "существование", просто на "питание", на "по делам его"; прилагательные "бедному" "нищему" "никчемному" "ущербному" "глупому" "безумному" "русскому" (пару раз я сказал "сербскому" "сербо-хорватскому", но это не прижилось) – были особенно эффектны: я вслушивался в них как в откровение, и в голосе моем уже поселялась какая-то сокровенная истома, и – вот та точка адекватности, полного растворения и полной власти над ситуацией, сверхъизбыточное время художника: милостыни потекли полнозвучной бойкой рекой!

Хватит, хватит, – говорит объятый паникой Флягин. – Против тебя убогие на главных воротах ведут заговор. Надо уходить.

Как быстро пролетела ночь. У нас есть на четыре бутылки пива. Флягин: Да это конечно да. Но с другой стороны, тоже – да: в храм-то ты не входил, не рубил иконы. Художнику на питание. На питание. Вон там, в окошечке всегда свежее. У меня бы не получилось: родители были старообрядцами. Если только: "подайте на землянку" или "на сруб". На Новой Гвинее. Надо бы Козина привести: "подайте на мышеловки" Максимку: "подайте на " Максимку" Только у них тут мафия, у нищих, как везде.

Надо ли говорить что после творческого подъема у пива особый дразнящий вкус и не утоляющий эффект.

Я же это не выдумал говорю я Флягину, что молодым красивым абсурдистам подают охотнее, чем безногим Христа ради. Значит жертва жертве рознь и мир относится к нам с плохо скрываемой симпатией, оберегая от исчезновения. Значит мы нужны в миру миру на последних позициях как закрывающие тыл этакий мистический оберег, фенечка без четкого назначения: авось в ней что-то есть, чем – как бы – черт не шутит. Это-то все (круг бутылкой) "Да будет" а то (неопределенный взмах рукой) "пусть будет" ежели оно есть. Верующий народ не обманешь: кусок хлеба собаке подаст, яичко на пеньке всегда оставит. Но не больше, Флягин Афиногенович, не больше Это тебе не дядюшка Сорос засоривший нашу ниву деньгами что уже вязнет плуг и землепашец заблудился [... ] и тут тема Сороса делается неисчерпаемой.

 

ххххххххх

 

Кто нас надоумил подать заявку на грант – неизвестно. Все подают и мы тоже подадим: чем мы хуже других? (вот она ошибка!) Нам это ничего не стоит. Козин: "все равно нам не дадут". Флягин: "а если дадут то пусть дают, им там все равно кому давать". Панин: "надо им зарядить смету на полную катушку, а дадут, не дадут это не наше дело потому что так просто там никто ничего не дает ". Козин: "и тема наша: городская среда". (У Козина уже стоял сваренный из труб конструктивистский памятник дворнику на 13-ой Красноармейской).

Стояла лютая зима. Мы наметили день похолоднее идти в Сорос в переулок Софьи Перовской «за бумагами».

Чинно взяли бумаги, обстоятельно как об деле государственной важности (строительство атомной электростанции) расспросили об деталях и сроках Вышли как мужики озабоченные разнарядкой. Зашли в пирожковую, купили чая и пирожков с капустой (Флягину с рисом), окружили круглый столик с желтым стаканом с треугольными салфетками.

Козин: "Сделаем, так их и так". Флягин: "Время есть. К какому нужно сроку?". Козин: "К I мая. Но лучше пораньше. Хорошо, что мы бумаги взяли самыми первыми» Флягин: "К I мая. Надо думать "

К I мая придумали: "Повелеваем: перенести памятник Петру I работы Фальконе в спальные районы. Козин-Панин-Флягин-Спирихин-Инга Нагель.1998 год. Автобиографии прилагаются".

Проект провалился. Мы дали себе зарок никогда не связываться ни с какими проектами. Однако на следующий год история повторилась – с той лишь разницей, что Сорос дал 4 тыс. долларов: "На Альбом: Среднерусская возвышенная тупость", сочинение Панина, насмотревшегося за год на означенную возвышенность. (См. историю о том как он шел из Москвы по шпалам).

«Неужели не сделаем!» – сказал Панин. «Успеем!» – сказал Флягин. Проект законсервировали, ожидая смерти Сороса, а деньги…разве это деньги?

Флягин: «Электрички истории ходят каждые полчаса. Всегда на какую-нибудь да попадешь». Козин: «А если это была последняя электричка?» Панин: «Куда ты, Афиногеныч, собрался ехать, если ты уже давно приехал?»

Сорос, Альбом, Медный Всадник – до сих пор это еще страшные, проклятые, священные, грозящие ужасом и безумием, слова.

 

ххххххххх