Вот так мы теперь живем

– Мне нечего сказать. Говорят, он самый богатый человек на свете.

– Живет он так, будто это правда.

– Не представляю, отчего этому не быть правдой. Насколько я понимаю, о нем ничего толком не известно.

Когда товарищ ушел, Ниддердейл сел и задумался. Ему пришло в голову, что он «изрядно влипнет», если женится на дочери Мельмотта из-за денег, а у нее ничего не окажется.

Чуть позже он пригласил Монтегю сыграть в карты.

– Карбери, Грасслок и Долли Лонгстафф уже ждут, – сказал он.

Пол отказался – ему было не до игры.

– Бедняги Майлза там нет, если вы этого боитесь, – сказал Ниддердейл.

– Майлз Грендолл меня бы не остановил, – ответил Монтегю.

– Меня тоже. Разумеется, я не хуже других понимаю, что это стыд и позор. Но я, господи прости, должен человеку в Лестершире бог весть сколько за содержание лошадей, и это очень нехорошо.

– Вы когда-нибудь ему заплатите.

– Наверное – если не умру раньше. Но я бы все равно держал лошадей, даже не будь у меня в будущем никаких денег. Только в таком случае мне бы не верили в кредит. И на мой взгляд, это одно и то же. Мне нравится жить вне зависимости от того, есть у меня деньги или нет. И боюсь, мне ничуть не совестно задолжать. Но я и другим даю жить. Карбери постоянно говорит гадости про бедного Майлза. Сам он играет, не имея и гроша, чтобы расплатиться. Если бы он проиграл, Фосснер не выручил бы его и десятью фунтами. Но поскольку он выигрывает, то держится, словно сам Мельмотт. Идемте.

Монтегю не пошел играть. Без всякой определенной цели он вышел из клуба и медленно побрел на север, пока ноги не принесли его на Уэльбек-стрит. Он сам толком не понимал, как здесь оказался, и, выходя из «Медвежьего садка», точно не думал нанести визит леди Карбери. Его мысли занимала миссис Хартл. Покуда она в Лондоне – по крайней мере, покуда он не может сказать себе, что полностью с ней порвал, – ему не следует видеться с Генриеттой Карбери. К тому же он был по-прежнему связан обещанием Роджеру Карбери – не избегать общества Гетты, но в течение определенного срока, который еще не кончился, не делать ей предложения. Обещание было глупое, необдуманное, и Пол с тех пор часто о нем жалел, однако знал, что Роджер рассчитывает на его слово. Тем не менее Пол дошел до Уэльбек-стрит и почти безотчетно постучал в дверь. Нет, леди Карбери не дома. Она куда-то ушла с мистером Роджером Карбери. До сей минуты Пол не знал, что Роджер в городе; читатель помнит, что тот приехал на поиски Руби Рагглз. Мисс Карбери дома, продолжал слуга. Желает ли мистер Монтегю подняться к мисс Карбери? Мистер Монтегю не задумываясь ответил, что да, он поднимется к мисс Карбери.

– Маменька где-то с Роджером, – сказала Гетта, пряча смущение. – Она потащила бедного Роджера на какое-то ученое суаре. У нее был билет только на двоих, так что я не смогла пойти.

– Я так рад вас видеть. Мы сто лет не встречались.

– Почти что с бала у Мельмоттов, – сказала Гетта.

– Да, с тех пор я видел вас только раз. Что привело Роджера в город?

– Не знаю. Думаю, там какая-то тайна. Когда происходит непонятное, я всегда боюсь, что с Феликсом что-нибудь не слава богу. Я так огорчаюсь из-за Феликса, мистер Монтегю.

– Я видел его сегодня в Сити, на заседании железнодорожного совета.

– Роджер говорит, что железнодорожный совет – надувательство… – (При этих словах Пол невольно покраснел.) – И что Феликсу не следует в нем быть. И еще что-то такое происходит насчет дочери этого ужасного человека.

– Думаю, она выйдет за лорда Ниддердейла.

– Правда? Говорят о ее браке с Феликсом, и, разумеется, это из-за ее денег. И как я поняла, этот человек намерен с ними рассориться.

– Какой человек, мисс Карбери?

– Сам мистер Мельмотт. Это ужасно от начала и до конца.

– Сегодня я видел их в Сити, и они вели себя как лучшие друзья. Когда я хотел поговорить с мистером Мельмоттом, он заперся в кабинете, но взял с собой вашего брата. Видя это, я почти подумал, что он согласился на их брак.

– Роджер очень не любит мистера Мельмотта.

– Да, знаю, – ответил Пол.

– А Роджер всегда прав. На него во всем можно положиться. Вы так не думаете, мистер Монтегю?

Пол так думал и был не склонен отрицать хвалы, которых его соперник безусловно заслуживал, и тем не менее ему было тяжело говорить на эту тему.

– Конечно, я никогда против маменьки не пойду, – продолжала Гетта, – и все же я чувствую, что мой кузен Роджер – нерушимая скала, и, если делать, как он говорит, никогда не ошибешься. Я не встречала больше никого, о ком бы так думала, но правда думаю так о нем.

– Ни у кого нет больше причин им восхищаться, чем у меня.

– Я считаю, у каждого, кто имел с ним дело, есть причины им восхищаться. И я скажу, почему так считаю. Если он что-нибудь думает, то так и говорит, или, во всяком случае, не говорит того, чего не думает. Если он тратит тысячу фунтов, никто не усомнится, что она у него есть. Однако другие люди не такие.

– Вы о Мельмотте.

– Я обо всех, мистер Монтегю, – обо всех, кроме Роджера.