Вот так мы теперь живем

И почему ты мне ничего не написал через Дидон? Она нас не выдаст. А если и выдаст, что с того? Я буду тебе верна, даже если папенька изобьет меня в решето. Он когда-то велел мне принять предложение лорда Ниддердейла, а потом велел ему отказать. Теперь он снова хочет, чтобы я согласилась. Но я не соглашусь. Я не выйду ни за кого, кроме моего ненаглядного.

Твоя на веки вечные

Мари

Теперь, когда у барышни появился свой интерес в жизни, она хотела взять от любви все, однако то, чему она предавалась с упоением, сэр Феликс находил «докукой». Он готов был жениться на ней завтра – при условии, конечно, что получит деньги, – но не готов был на утомительные ухаживания. В делах любовных он предпочитал Руби Рагглз.

На следующий день Феликс заехал за другом в назначенное время и всего час ждал, пока тот позавтракает, а потом натянет ботинки и сюртук. По дороге в Сити Феликс рассказал свою ужасную историю про Майлза Грендолла.

– Клянусь Богом! – воскликнул Долли. – И вы думаете, что видели, как он это делает!

– Я не думаю. Я совершенно точно видел это трижды. Полагаю, у него всякий раз был в рукаве туз.

Долли молча обдумывал услышанное.

– Как мне лучше поступить? – спросил сэр Феликс.

– Клянусь Богом, не знаю.

– А как бы поступили вы?

– Никак. Не поверил бы своим глазам. Или, если бы поверил, постарался их отвести.

– Вы не стали бы с ним больше играть?

– Отчего же. Стал бы. Не играть так скучно.

– Но, Долли! Подумайте!

– Все замечательно, старина, но думать я об этом не буду.

– И не дадите мне совет.

– Да, пожалуй, я предпочел бы ничего вам не советовать. Лучше бы вы мне ничего не говорили. Отчего вы рассказали мне? Отчего не Ниддердейлу?

– Он мог бы спросить, отчего я не рассказал Лонгстаффу?

– Не спросил бы. Никто бы не подумал, что для такого разговора можно выбрать меня. Ей-богу, я бы не поехал, если бы знал, что мне придется выслушать.

– Чепуха, Долли.

– Очень хорошо. Не в моих силах такое вынести. Я уже весь дрожу.

– Вы собираетесь по-прежнему с ним играть?

– Само собой. Если он выиграет очень много, я, быть может, об этом подумаю. О, вот и Эбчерч-лейн. Идемте к толстосуму.

Толстосум принял их куда любезнее, чем ожидал баронет. Разумеется, о Мари Мельмотт речи не заходило, и болезненная тема имущества сэра Феликса не затрагивалась. И Долли, и сэр Феликс изумились, как быстро великий финансист понял их желания и с какой готовностью поспешил удовлетворить. Не прозвучало ни одного неудобного вопроса о причинах долга между молодыми людьми. Долли пришлось подписать два документа, сэру Феликсу – один, после чего их заверили, что дело сделано. Мистер Адольфус Лонгстафф уплатил сэру Феликсу тысячу фунтов, и мистер Мельмотт принял поручение сэра Феликса Карбери на покупку десяти железнодорожных акций. Сэр Феликс попытался вставить слово и объяснить, что его цель в этой операции – немедленно получить деньги за перепродажу акций и делать так постоянно, покупая дешево и продавая дорого. Он, без сомнения, верил, что, как директор, может продолжать эту игру бесконечно – покупать и продавать, покупать и продавать, извлекая таким образом регулярный доход. Насколько он понял, это позволяли Полу Монтегю – только оттого, что он изначально внес какие-то деньги. Мистер Мельмотт был сама сердечность, но в подробности входить не стал. Все в порядке. «Вы хотите продать снова – разумеется, разумеется. Я буду следить для вас за рынком». Выходя из комнаты, молодые люди знали только (или думали, будто знают), что Долли Лонгстафф поручил Мельмотту выплатить сэру Феликсу тысячу фунтов от его имени, а сэр Феликс дал тому же великому человеку указание приобрести акций на эту сумму.

– Но почему он не дал вам сертификата? – спросил Долли на обратном пути.

– Думаю, ему можно верить на слово, – ответил сэр Феликс.

– О да, конечно. Тысячи фунтов для него – что для нас полукроны. Соглашусь, что тут вы можете верить ему на слово. И все равно он величайший негодяй, Карбери.

Сэр Феликс уже начал печалиться о своей тысяче фунтов.

Глава XXIX. Отвага мисс Мельмотт

Леди Карбери по-прежнему часто допытывалась у сына, как продвигается сватовство, то есть, на взгляд сэра Феликса, донимала его своей назойливостью.

– Я поговорил с ее отцом, – с досадой объявил он.

– И что сказал мистер Мельмотт?

– Что он мог сказать? Спросил про мой доход. Старый скряга!

– Он запретил тебе к ним приходить?

– Матушка, от твоего допроса никакого толку. Оставь меня в покое, я делаю, что могу.

– Она ведь приняла твое предложение?

– Конечно. Я говорил тебе в Карбери.