Воскрешение Лазаря

О Фросе до ее приезда в деревне думали, что после избиения она не выжила, умерла в Москве в больнице, и многие, как теперь и Коля, считали святой. Судьба ее, по-видимому, очень Строева волновала, да и Фросин культ однозначно был вреден, и он, уча детей, часто к нему возвращался. Уколова он ненавидел и, ссылаясь на мать, объяснял ученикам, почему Фрося, когда барин умер, так себя повела. Говорил, что она с детства дичилась других детей, любила одна сидеть на берегу реки, любила цветы, любила слушать пение птиц, и это лишнее свидетельство, что она вправду была прижита вне брака от заезжего гусарского офицера. То есть она не из крестьян, хоть и подкидыш, она дочь их классового врага, соответственно, жалеть Фросю нечего. Тем более восторгаться ее подвигом. Фросина преданность Строева коробила, здесь же концы с концами легко сводились. Основывался Строев в первую очередь на классовом чутье, но в школе на уроках Фросину историю излагал как подтвержденный факт, и ученики ему верили. Уж больно хорошо все это ложилось. В стаде больше не было паршивой овцы, а была овца чужая, приблудная, что ее убили - правильно.

Незадолго перед Мировой войной Строев собрался уйти в монастырь, но немец, а потом революция резко изменили его взгляды на жизнь и планы. Семинарская закваска, однако, в нем чувствовалась. Ученикам он рассказывал, что когда была изнасилована дочь Иакова Дина, двенадцать ее братьев сказали царю Сихема Еммору, отцу насильника, что, если он и весь их город обрежется, примет веру в единого Бога, то есть они сделаются евреями, род Иакова готов простить обиду. Царь и остальные согласились, но когда на третий день после обрезания от потери крови они обессилели, братья Дины, обнажив мечи, вошли в город и перебили всех от мала до велика. Перебили, говорил Строев, братьев по вере, убили их, как Каин Авеля. Причем воспользовались тем, что жители Сихема, ослабев от Завета, заключенного с Богом, даже не могли сопротивляться. И это неслыханное предательство Господь, хоть и ужаснулся содеянному, сыновьям Иакова простил. Во всяком случае, Завет с ними разорван не был.

Правда, еврейские комментаторы утверждают, что жители Сихема приняли веру в Единого Бога только из хитрости. Они решили, когда сыновья Иакова с ними породнятся, захватить их стада, прочее богатство, людей же - убить, однако Левий и Симеон разгадали умысел и опередили Еммора. Может, оно и верно, говорил Строев, но ведь злу проявиться не дали, доказательств ему не предвидится и другого названия произошедшему, нежели убийство единоверцев, нет. Но все дело в том, объяснял предсельсовета, что евреи поступили правильно, а мы, русские, - нет, и другие жители земли, другие ее народы тоже нет. Наш народ и прочие - соединение праведных, природных израильтян и жителей Сихема, которые - тут Левий и Симеон не ошиблись - сговорились их грабить, мучить и убивать все равно как Уколов. Праведные израильтяне - пролетариат и беднейшее крестьянство, а дворяне, буржуи, чиновники и царь - их глава, жители Сихема, которым наши предки некогда поверили, соединились с ними в один народ, за что расплачиваются по сей день. И вот недавняя Гражданская война есть первая попытка разделиться, отсечь лжерусских, примазавшихся к избранному народу, и он верит - она закончится победой праведных.

Сам Строев никогда не забывал, что по крови он смешение этих двух народов. По мнению местного фельдшера, у Строева была застарелая язва двенадцатиперстной кишки, во всяком случае, боли, на которые он жаловался и от которых сильно страдал, начинались у него обычно после еды, да и умер он, как показало вскрытие, именно от прободения язвы. Но Строев с диагнозом фельдшера был категорически не согласен, считал его классово ошибочным. Ученикам Строев (кстати, фамилию он получил по мужу матери) говорил, что стоит пище оказаться в нем, за нее, как и во всем мире, как и во всей стране, начинается страшная, лютая борьба между двумя народами - господами и крестьянами. Начинается гражданская война, и муки ее, корчась от боли, он будет терпеть до конца своих дней.

Последний год жизни Строев часто говорил, что он будто слепок с России, по его болям можно предсказать крупнейшие сражения: и кто наступает, а кто бежит; главное же - ее исход. Действительно, деревенские повторяли Фросе, что многое, особенно что было от них недалеко, на Дону, под Царицыном, даже в Крыму, он предсказывал очень точно. Умер же Строев умиротворенным, тихим, сказал, что больше у него ничего не болит и он уверен, болеть не будет, он отмучился. И вправду, скоро красные победили Колчака и Гражданская война кончилась.