Восхождение. Вызов

— Артиос, нужно поговорить, — Игарсион нашёл тёмного мага на бушприте, где он проводил большую часть своего времени в медитациях. — Мы уже три года летаем по Эримосу без какой-либо очевидной цели. Помниться ты обещал рассказать нам про свою цель, после того, как исполнишь наши. Пора бы уже…

Но Артиос ничего не отвечал и продолжал смотреть куда-то вдаль, абсолютно пустыми глазами. В руках всё также был зажат уже довольно потрёпанный дневник, а щупальца медленно ползи по перстню, изучая сохраненные в нём узоры. За всё время пребывания в Эримосе, тёмный сосуд стал куда ближе и удобнее нежели интерфейс нейросети. Легче попросить щупальца, чем отправить запрос технологии прошлого мира.

Записанные воспоминания тянулись с начало его пути, с тёмных кварталов подземных районов высоко урбанизированных городов. Каждая страница несла не просто краткую сводку, а подробный анализ, описания имеющихся вариантов и предпосылок того или иного выбора. Перед ним всегда было так много путей.

Но вот теперь он держит в руках меч с мощью четырёх стихий. Пусть основа ещё не закончена, однако сила клинка стала устрашала даже высших. С каждым днём приходило всё больше понимания сути оружия, Жертва укрощалась, давая возможность раскрыть её потенциал чуть больше. Однако пройдут ещё тысячи дней, прежде чем Артиос сможет обуздать и раскрыть всю её мощь.

Тёмный сосуд тоже стал намного сильнее, чем при получении. Маленький детёныш, который ничего не понимал, превратился в огромного зверя, который тенью следовал за своим хозяином. Артиос уже стал полноценным жнецом, мог, наверное, победить большинство из них в бою. Только вот…

Даже его собственное отражение во тьме проклятого дара обладало куда большей волей, нежели он сам на данный момент. Постоянные сражения, жертвования собственной душой, напитывание тёмного сосуда напрямую из своей сути — всё это забирало силы и вело к одному. Конечно прямо-таки безвольным зомби он ещё не стал, важные решения ещё кое-как принимал сам. Вот только порой обычный бытовой вопрос, что сегодня приготовить коку уже вводил в ступор.

Но по-другому было нельзя, времени оставалось слишком мало, а он всё ещё слишком слаб. Чтобы дойти до конца по одному пути, нужно принести в жертву все остальные. В запасе оставалось возможно даже меньше века, тёмный маг чувствовал это, белая башня звала его.

— Артиос, скажи хоть что-нибудь! — громче прежнего попросил Игарсион, чьё терпение подходило к концу: ему требовались ответы.

И мечника можно было понять. В Вулисе его ждал его клан, который нужно возрождать. А исполнение клятвы всё ещё не имело чётких границ. Кто же мог подумать, что Артиос сможет исполнить свои громкие обещания… Поэтому лучница и мечник особо не уточняли моментов их клятвы, не веря даже в освобождение из пепельного мира.

Однако теперь они оказались на свободе. Фира получила не месть, но справедливость, когда Пседон был придан небытию. После ей вернули надежду, Танель всё ещё существовал, давая есть новый смысл жизни. Также тёмный маг вручил ей мощный кристалл со шпиля, который был способен помочь лесу совершить рывок в развитии в краткие сроки. Фира его ещё не отнесла, потому что и так чувствовала себя обязанной, чтобы ещё просить совершить крюк до её родины. Артиос же лишился чувств, уже не способен был испытывать эмпатию, он этого не понимал. Ситуацию не спасал даже дневник, ведь в нём хранились инструкции, к которым тёмный маг обращался в случае обнаружении проблемы. Однако состояния Фиры он просто не замечал.

Игарсион же всегда был куда вспыльчивее, решительнее, настойчивее. Когда его терпение кончилось он подошёл прямо и потребовал ответов. Артиос хотел их дать, но не мог. Три последних года он потратил не только на контроль новой силы, но и изучении самого себя. Пытался понять кем он когда-то был. Однако попытки остались безуспешными, он видел на страницах кого-то чужого. Это же затрудняло сделать очередной выбор.

Серые глаза медленно опустились к руке, на которую положил голову Кот. Артиос вновь вернулся к дневнику, пытаясь понять, что он должен испытывать в такие моменты. Страницы зашелестели, но вскоре книжка закрылась. Тёмный маг слишком устал от поисков правильных ответов. Поэтому решил слепо довериться первым записям и совету своего пушистого друга. Лишь трём мог верить Артиос в абсолютно любой ситуации: прошлый он на страницах дневника, тёмный сосуд и пепельный сервал. У всего этого всегда был только он, Артиос, у него же были только они. Никаких древних лесных народов, никаких кланов.

Но и эльфийку с странником преисподней тёмный маг ценил, уважал, считал друзьями. Они ему всегда помогали, многое их связывало, пусть и не так прочно, как в случае с предыдущими тремя. В том числе и поэтому окончательное решение стало принимать проще.

Артиос поднялся в полный рост, проходя в середину палубы, где за беседой также наблюдала и Фира. Да и не только эльфийка испытывала любопытство, но и вся команда. Тёмный маг не смотрел ни на кого, опустив взгляд в свой дневник.