Вор

— Че парень, проблемы какие-то с тачкой? — мне навстречу вышел мужик лет пятидесяти в рабочем комбинезоне зеленого цвета. Ишь, крутой сервис, раз даже своя спецодежда есть. Мужик вытирал грязной тряпкой руки, испачканные маслом. Вроде нормальный, не хочу я его бить. Но никто не исключает…

— Парнишка у вас тут рукастый есть, говорят, — без предисловий рыкнул я. — Антошкой зовут. Где бы его найти?

— Антон? Куликов? — не удивился мужик. — Да, его многие спрашивают. Здесь он, приехал минут десять назад. Я его только что видел. Только он больше по дорогим машинам, с… такими не работает.

— Мне только поговорить, а дальше посмотрим, с чем он там не работает, — ответил из-под капюшона. Дядька точно нормальный, не стоит кулаками раньше времени махать.

— А, ну тогда туда, в офис иди, там он будет, — показал мужик в сторону белой пластиковой двери.

Двинул сразу в указанном направлении. И еще не доходя до здания, напоролся на того, за кем явился. Пацанчик вышел, как ни в чем не бывало, свеженький, сытый такой. Рожу только его перекосило, как меня увидел. Отлично, узнал. Проще, объяснять не надо будет. Округлив светлые глаза, парниша дернулся было бежать, но в два шага я его догнал и самым простым ударом в живот, заставил сложиться покомпактнее. А пока он не опомнился, заломил за руку и сделал захват пальца. Вроде почти не держу, а дернуться ему страшно.

— Э, э, парень, че творишь?! — бросился ко мне мужик, увидев произвол на своей территории.

— Не лезь, батя, — цыкнул на него, направляла нехитрым способом парнишку к багажнику, который уже заждался свою поклажу. Тот ковылял в полусогнутом состоянии в нужном направлении, рука его была качественно поднята за спиной вверх, а палец того и гляди грозил треснуть. Что ж, в таком положении даже не повозникаешь, стоит мне лишь чихнуть…

— Куда ты его? Я же сейчас ментов вызову! — мужик наехал на меня, но в драку не лез, из чего я сделал вывод, что ребятки вдвоем сегодня на работе. Отлично, меньше шума будет.

— Вызывай, если успеешь. Но я бы на твоем месте, батя, за этого урода не заступался.

— Что ж Антон сделал-то такого?

— Девочку хорошую обидел.

Это я сказал после того, как закинул Куликова в багажник и совершив всего один удар по его тупой башке, вырубил подонка, после чего захлопнул крышку багажника и сел в тачку никем не остановленный. Мужик проводил меня непонимающим взглядом. Вызовет ментов, конечно. А может и не вызовет. Посмотрим. Не тот этот город, чтобы какие-то мелкие разборки местных пацанов заинтересовали правоохранительные органы. Если бы они так на каждый мордобой выезжали — обратно бы вообще не возвращались, некогда было бы. В этом городе сила решает все. Так было всегда и судя по тому, что я сейчас вижу, все продолжает оставаться на своих местах. Сила за тобой есть, пока в тебе не констатируют столичного выскочку, коим я сюда явился перед тем, как загреметь на нары. Нормально. Сейчас я для них пусть и непонятный, но пока местный. На таком старье, на котором я теперь езжу, из столицы не являются.

Я не оправдываю себя. Я тоже себя повел по-свински по отношению к Лизе. Не в себе был. Однако я бы никогда не дошел до того, чтобы хоть пальцем тронуть, свои границы четко знаю, и разницу между пусть и жестким соблазнением, и насилием увидеть могу. Я, может, ни хрена и не джентльмен и к девчонкам у меня свое отношение, но это еще не значит, что я опущусь до насилия. Я тоже урод еще тот, не оправдываюсь. И меня самого неплохо бы в асфальт закатать. Но это еще успеется, найдутся охотники и по мою душу.

Дорога обратно заняла чуть больше, чем надо было. На всякий случай дополнительно попетлял по городу. Несколько раз проезжал мимо ментов — никакой реакции. Видно, не сообщил мужичок. И хорошо, не приведу к дому лишние глаза. Когда, наконец, вернулся к Лизиному дому, подкатил к самому подъезду, где на скамейке с грустным видом сидел Македонский.

— Я же сказал тебе в квартире сидеть! — рявкнул на старого друга, хлопнув скрипучей дверцей своего тамбовского «спорткара».

Вовка совершенно поник, сложив третий подбородок на выкатившееся пузо. В этой позе он был похож на отъевшегося снеговика.

— У нее теперь есть защитник, — брякнул старый товарищ.

— Какой еще защитник?! Ты кого-то впустил?!

— Не я впустил, она сама разрешила ему войти. И было бы удивительно, если бы я не дал ей пустить в дом родного отца.

— Отца? — не сразу дошло до моей лысой башки. Я открывал багажник и зацепив за шкварник, вытаскивал начавшего приходить в себя молодого урода. Тот вывалился на землю и начал блевать. Ушатало молодняк. Жизни еще не нюхал, а уже в криминал полез. Презрительно сплюнул себе под ноги. Я в его возрасте уже был профессионалом по стычкам с местной подворотней. Рожа без синяков ни одного дня не продержалась.

— А это кто? — Македонский заинтересовался тем, что я делаю.

— Да так, придурок один, — хмыкнул ему в ответ. — Так что, говоришь, папашка вернулся? Еще один герой войны.

— А он-то чем провинился?