Вопрос и ответ

Не знаю, сколько времени мы так просто лежали, чувствуя, что другой действительно здесь, рядом, настоящий, живой, надежный, весомый – всем своим весом здесь, да; его шершавые пальцы касались моего лица, и его тепло, и запах, и пыль на одежде – мы едва говорили, зато его Шум весь так и кипел чувством, сложными чувствами, воспоминаниями о том, как меня подстрелили, и как он думал, что я умираю, и какая я сейчас на ощупь под его пальцами, но поверх всего этого он просто твердил: Виола Виола Виола.

И это был Тодд.

Адский ад, это был Тодд.

И все наконец-то было хорошо.

Но тут, конечно, в коридоре раздались шаги.

И шаги остановились у моей комнаты.

Мы оба посмотрели на дверь: тень лежала в полосе света внизу… две ноги. Кто-то стоял совсем рядом, по другую сторону.

Я ждала стука.

Ждала приказа немедленно убрать его отсюда.

Ждала, что сейчас будет бой.

Но ноги просто взяли и ушли.

– Кто это был?

– Мистрис Уайатт. – В моем собственном голосе было удивление.

– А потом начались взрывы, – закончила я. – Он вызывал меня только дважды, в самом начале: спрашивал, что я знаю, а я ничего не знала, правда не знала. Вот и все. Больше я ничего о нем не знаю, клянусь.

– После бомб он и со мной почти не разговаривал. – Тодд опустил взгляд на ноги. – Я боялся, это ты их взрываешь.

В его Шуме взлетал на воздух мост, и это делала я.

– Нет. – Я думала про записку у себя в кармане. – Это была не я.

Тодд сглотнул, а потом сказал просто, ясно:

– Ну што, бежим?

– Да! – Я предала Коринн так быстро, что меня там же, на месте, начала заливать краска стыда, но какая разница… – Да, мы должны бежать.

И бежать и бежать и бежать.

– Но куда? – спросил он. – Есть какое-то место?..

Я уже открыла было рот ответить…

Но осеклась.

– Где скрывается этот Ответ? – спросил он. – Мы можем отправиться туда?

Его Шум напрягся… сопротивление, протест.

Бомбы. Бомбы ему тоже не нравятся.

Мертвые солдаты в развалинах кафе.

Но не только… есть и еще кое-что.

И я опять промолчала.

На какое-то краткое мгновение я задумалась – это почти как отмахнуться от мухи… Я задумалась…

…стоит ли ему говорить.

– Я не знаю, – сказала. – Правда не знаю. Они мне ничего не сказали – на тот случай, если мне нельзя доверять.

Тодд посмотрел на меня – и на лице у него тоже на секунду проглянуло сомнение.

– Ты мне не доверяешь, – ляпнула я, не успев даже подумать, что не надо бы.

– Ты мне тоже не доверяешь, – сказал он. – Ты думаешь, уж не работаю ли я сейчас на мэра. И почему прошло столько времени, прежде чем я тебя нашел. – Он снова грустно уставился в пол. – Я все еще могу тебя читать. Почти так же хорошо, как себя самого.

Я устремила взгляд в него, в его Шум.

– А ты думаешь, не состою ли я в Ответе. Потому что на твоем месте я бы и сама так подумала.

Он кивнул, не поднимая глаз.

– Я просто пытался остаться в живых, придумывал способы тебя найти и надеялся, што ты меня не бросила.

– Никогда, – сказала я. – И ни за что.

Тут он уже на меня посмотрел.

– И я бы тоже никогда тебя не бросил.

– Обещаешь?

– Вот те крест, штоб мне с места не сойти, – застенчиво ухмыльнулся он.

– Вот и я обещаю, – с улыбкой сказала я. – Я, чесслово, никогда тебя не оставлю, Тодд Хьюитт. Больше никогда.

Он еще немного рассиялся от этого «чесслово», но снова погас, и я увидела, как он собирает весь Шум – сказать что-то еще, что-то трудное, стыдное, но я опередила его, потому что он должен знать, и знать наверняка.

– Я думаю, они у океана, – сказала я. – Мистрис Койл рассказала мне о нем, прежде чем уйти. Наверняка хотела намекнуть, что туда-то они и направляются.

Он поднял глаза.

– И попробуй только сказать, что я тебе не доверяю, Тодд Хьюитт.

После чего я поняла свою ошибку.

– Што такое? – Он увидел выражение моего лица.

– У тебя в Шуме. – Я вскочила. – Оно теперь везде у тебя в Шуме. Океан, океан, океан – снова и снова.

– Я не специально… – Но глаза у него уже сделались большими, и Шум показал дверь в башне – незапертую, и человека в камере, который рассказал, как меня найти, и знаки вопроса уже…

– Я такой глупый! – Он тоже вскочил. – Етьский идиот! Нам нужно бежать! Сейчас же!

– Тодд…

– Как далеко отсюда этот океан?

– Два дня ехать.

– Значит, четыре дня идти. – Он мерил шагами комнату.

Шум снова сказал: Океан, громко и четко, будто бомба взорвалась. Тодд увидел, что я на него смотрю, что я вижу…

– Я не шпионил за тобой, – сказал он, – поверь, нет, но они наверняка специально оставили дверь открытой, штобы я… – Он в ужасе вцепился себе в волосы и дернул. – Я все спрячу! Я смог спрятать правду об Аароне и это тоже смогу.

У меня в животе что-то затрепыхалось – это я вспомнила, что мэр говорил об Аароне.

– Но мы все равно должны бежать. У тебя есть какая-нибудь еда, штобы взять?

– Я достану.

– Тогда давай скорей!

Уже почти выбегая, я услышала свое имя, его Шум сказал: Виола, и в нем было такое горе, горе оттого, что все получилось вот так, что я думаю, будто его специально сюда подослали, будто он мне врет, и я в ответ только и смогла, что посмотреть на него, прямо на него, и подумать его имя.

Тодд.