Читаем Volume IX: The Age of Voltaire полностью

В книге Миддлтона было много недостатков. Он забыл, что и сам рекомендовал массовый обман в поддержку христианства, и игнорировал возможность того, что некоторые странные опыты, такие как изгнание "дьявольской одержимости" или то, как святой Антоний услышал дьявола у своей двери, были вызваны силой внушения или воображения и могли показаться действительно чудесными тем, кто честно о них сообщил. В любом случае, следствием "Свободного исследования" стало возвращение к чудесам Ветхого Завета, а затем и Нового, тех же методов критики, которые Миддлтон применял к патристическому периоду; и его католические оппоненты были совершенно правы , утверждая, что его аргументы ослабят всю сверхъестественную подструктуру христианской веры. Возможно, Миддлтон так и предполагал. Но он до конца сохранил свои церковные преференции.

Обращение Болингброка в деизм было тайным и заразительным для аристократии. В своих работах, тщательно скрываемых от публикации на протяжении всей жизни, он обрушивал свою презрительную инвективу почти на всех философов, кроме Бэкона и Локка. Платона он называл отцом теологической лживости, Святого Павла - фанатичным мечтателем, Лейбница - "химерическим шарлатаном".23 Он называл метафизиков "учеными лунатиками" и называл "пневматическими [ветреными] безумцами" всех, кто считал душу и тело отдельными.24 Он смеялся над Ветхим Заветом, считая его фарраго бессмыслицей и ложью.25 Он исповедовал веру в Бога, но отвергал остальную часть христианского вероучения. Все знания относительны и неопределенны. "Мы всегда должны быть неверующими.... В религии, правительстве и философии мы должны не доверять всему, что установлено".26Он оставил в прошлом последнее утешение скептика - веру в прогресс; все общества проходят через циклы "от поколения к поколению и от поколения к поколению".27

В 1744 году Болингброк унаследовал родовое поместье в Бэттерси и покинул Францию, чтобы провести там последние годы своей борьбы с болезнью и отчаянием. Его бывшие друзья покидали его по мере того, как падало его политическое влияние и поднимался его нрав. Смерть второй жены (1750) положила конец его интересу к человеческим делам: "С каждым годом я становлюсь все более и более изолированным в этом мире".28- заклятый враг эгоизма. В 1751 году он заболел раком, распространившимся по лицу. Он продиктовал благочестивое завещание, но отказался от услуг священнослужителей.29 Он умер 12 декабря после шести месяцев агонии, не имея надежды ни на себя, ни на человечество. Уже упадок религиозной веры порождал пессимизм, который станет тайным недугом современной души.

 

III. РЕЛИГИОЗНОЕ ОПРОВЕРЖЕНИЕ

Защитники христианства не встретили деистическую атаку в духе смирения с поражением; напротив, они отбивались с такой же сердечной энергией, такой же обширной образованностью, таким же яростным стилем, как и все, что написано у Тиндала, Миддлтона или Болингброка. Более слабые апологеты, такие как епископ Чандлер из Личфилда и епископ Ньютон из Лондона, опирались на банальные аргументы - что евреи горячо ожидали Мессию, когда пришел Христос, и что многие еврейские пророчества исполнились благодаря его карьере; или, как епископы Шерлок из Лондона и Пирс из Рочестера, они апеллировали к многочисленным свидетельствам в пользу воскресения Христа. Шерлок и другие настаивали на том, что свидетельства о христианских чудесах были подавляющими и достаточными, чтобы утверждать божественность Христа и христианство. Отвергать хорошо подтвержденные события, потому что они противоречат нашему опыту, говорил Шерлок, - очень рискованная процедура; на том же основании жители тропиков отказывались верить в реальность льда. Когда мы предполагаем, что вещи не могут быть иными, чем мы их знаем, "мы опережаем информацию наших органов чувств, и вывод основывается на предрассудках, а не на разуме".30 Несмотря на наш обширный, но на самом деле узкий опыт, мы не можем быть уверены, что человек не может воскреснуть из мертвых. Подумайте, сколько чудес, которые сегодня воспринимаются как обыденные события в нашей жизни, когда-то считались немыслимыми!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное