Волна огня

Хэн кивнул, слишком взволнованный, чтобы говорить. Вместе они наклонили ящик и вытряхнули останки офицера Вона в море. Розоватая масса завертелась и забила щупальцами.

Они отступили назад.

А в следующий миг сверкающие полипы осторожно подплыли ближе. Щупальца принялись исследовать нового незнакомца; легонько, как будто танцуя, проводили усиками по его блестящей поверхности. С каждым таким прикосновением в него перетекала биолюминесценция. В свою очередь, серо-розовая масса выпустила собственные усики. Они сплелись и затанцевали вместе, светящееся слияние света и плоти, энергии и вещества. Медленно полипы увлекли пришельца за собой, нырнули в глубину и исчезли.

Хэн посмотрел им вслед. Он вспомнил рассказанные Кадиром Нумери легенды аборигенов о том, как эти существа способны сажать в тело крошечные семена и как эти семена помогали страждущим родиться заново, готовили их к переносу к спящему под землей гиганту.

Где жизнь превратилась в бесконечный Сон.

Хэн не знал, что в этой розовой массе оставалось от офицера Вона, но он молился, чтобы какая-то часть этого человека все же сохранилась и могла жить вечно.

«По крайней мере, достаточно долго, чтобы простить меня…»

19 часов 06 минут

Такома-Парк, Мэриленд, США

Сейхан сражалась с демонами в своей гостиной. Она отодвинула диван и кофейный столик и теперь стояла босиком в черном спортивном лифчике и шортах. Ее упругая кожа сияла, словно она была высечена из камня. Сейхан балансировала на подушечке одной ноги, высоко подняв другое колено. Двумя руками она сжимала у бедра китайский меч.

С каждым вздохом Сейхан выполняла набор приемов мечного боя в стиле цинпин цзянь: бэн, ци, мо, гуа, лань… Она то опускала меч, то делала колющие выпады, то теснила противника, то парировала и блокировала его удары, двигаясь все быстрее и быстрее.

Древний меч, мелькавший вокруг нее, превратился в стальную дымку. Сейхан выстраивала движения в их древние формы: «Ангел продевает нить в веретено», «Солнце и Луна обмениваются лучами»… Крепко сжав губы, она работала клинком до тех пор, пока ее конечности не задрожали. Наконец, обессиленная, рухнула, тяжело дыша, с мечом поперек колен.

Достаточно.

Сейхан отошла и вернула клинок в матовые стальные ножны. Они не были декоративным чехлом. В бою такие ножны сами по себе служили оружием. Она положила ножны на подставку из розового дерева рядом с вазой с белыми хризантемами. Сбоку перед фотографией Чжуана в рамке горела свеча.

Неделю назад Сейхан вернулась с похорон лейтенанта, состоявшихся в Макао. Мероприятие длилось семь дней. Присутствовала вся триада Дуань Чжи. Даже юноша, Синий Фонарь, Болин Чэнь, который был инициирован в триаду, был вознагражден за проявленную храбрость. Юна также повысили до лейтенанта, и теперь он стоял справа от Гуань-инь.

В те гнетущие дни Сейхан изо всех сил старалась утешить мать. Одетая во все белое, Гуань-инь на людях держалась стоически. Шелк на ее лице помогал сохранять строгий фасад. Но за закрытыми дверями она становилась сломленной женщиной.

В тишине ночи ее мать поделилась прошлым Чжуана. Именно он укрыл Гуань-инь, когда та бежала от своих вьетнамских преследователей. Он был воспитан буддийским монахом после того, как его собственная семья была убита во время маоистской осады города Чанчунь. Погибло почти двести тысяч мирных жителей, включая его родителей и младшую сестру. От семьи у него оставался лишь дао его отца, который убил солдата, чтобы бежать из осады и выжить.

Имея общий корень боли и потерь, Чжуан и Гуань-инь нашли друг в друге родственный дух. Они оба горели одной и той же праведной яростью – и основали триаду Дуань Чжи. Со временем, даже оставаясь свирепым, Чжуан в конце концов обрел спокойствие духа, которое до сих пор ускользало от матери Сейхан. Гуань-инь выражала сожаление, что из-за своего положения держала его на расстоянии вытянутой руки. Они были близки наедине, любили друг друга, но между ними всегда оставалась завеса.

После похорон Гуань-инь отправила Сейхан домой с мечом Чжуана. Такова была его просьба. Он хотел, чтобы меч остался в семье. Хотя Сейхан не была его дочерью, Чжуан принял ее в свое сердце. Он научил ее движениям, которые она только что практиковала. Пока меч пел в воздухе, она слышала его голос, преподающий ей последний урок.

Кончиками пальцев Сейхан коснулась фотографии и приготовилась.

Времени было в обрез. Она быстро приняла душ и надела черное шелковое платье в серых розах, каждый лепесток которых был вышит серебряной нитью. Нанесла капли жасмина на запястья и заколола назад волосы. Затем спустилась вниз, открыла бутылку пино-нуар и зажгла на столе свечи. Джек будет ночевать у Монка и Кэт.

Позади нее в замке входной двери повернулся ключ. Не услышав хриплый рокот мотора восстановленного «Тандербёрда», Сейхан напряглась. Часть ее хотела броситься в бегство, но она взяла себя в руки, мысленно взметнув вверх сталь древнего меча.